Но Дмитрий лишь уверенно взглянул на возлюбленную и произнес: — Мама хотела, чтобы ты показала себя… В этот момент Алина поняла, что это вовсе не проявление гостеприимства.
Это оказалась проверка хозяйственности, задуманная двумя взрослыми женщинами, в которой она стала подопытной.
Сердце сжалось.
Алина без слова направилась на кухню и распаковала продукты, хотя внутри всё бурлило. — Вот почему сразу так не сделать.
А то делают вид, что ничего не понимают, — произнесла Ольга Петровна, шагая в гостиную вместе с сыном. «Неужели мне действительно нужно доказывать свою значимость умением жарить котлеты и мыть полы?
Разве это проявление любви?
Разве так строятся семьи?» — эти мысли крутились в голове Алины, находясь на чужой кухне.
Она постояла несколько секунд возле стола с продуктами, глубоко вздохнула и решила сыграть по их правилам, но слегка изменив способ выполнения.
Мясо она нарезала слишком мелко, бросила на сковороду и оставила жариться на сильном огне.
Кухню наполнил запах гари, однако Алина безразлично помешивала деревянной лопаткой, щедро посыпая мясо солью, словно солила дорогу зимой.
Макароны она бросила в кипящую воду и через пару минут достала их недоваренными, с легкой хрустинкой на зубах. — Ну и прекрасно, — тихо пробормотала она, выключая плиту.
Подала блюдо на стол и даже не стала ждать одобрения.
Взяла тряпку и пошла протирать пыль в гостиной.
Делала это так, будто просто водила рукой взад-вперед — разводы оставались, а в некоторых местах пыль даже не убиралась.
Про стирку Алина совсем забыла.
Когда Ольга Петровна села ужинать вместе с сыном, ее лицо тут же исказилось от недовольства. — Что это за ужас?
Мясо пересолено до невозможности, а макароны сырые! — возмутилась она. — И ты, Дима, еще хвалила ее кулинарные способности!
В этот момент Алина спокойно сложила тряпку на полку и сказала: — Спасибо за вечер.
Мне пора домой.
Она надела куртку и ушла, оставив их за столом.
Поздно вечером зазвонил телефон Тамары Сергеевны.
На другом конце провода была Ольга Петровна — голос дрожал от негодования: — Тамара, твоя Алина — это какой-то кошмар!
Она совершенно не умеет готовить!
Пыль развела по всей мебели, а про стирку и думать не собиралась.
Скажу прямо — такую невестку у себя дома я не потерплю.
И Диму своего к ней больше не подпущу!
Тамара Сергеевна попыталась оправдать дочь, но подруга была непреклонна: — Хватит.
Я думала, что мы породнимся, а оказалось — зря теряли время.
На этом наша дружба закончена.
Тамара Сергеевна положила трубку на стол.
Ей было горько — не столько за Алину, сколько из-за собственных несбывшихся надежд.
Через несколько минут Тамара Сергеевна позвала дочь для серьезного разговора: — Что это ты сегодня устроила?
У тебя был экзамен, и ты его провалила! — Экзамен по домоводству?
Как в школе? — усмехнулась Алина. — Я думала, ты действительно хочешь устроить мою жизнь.
Но всё это больше похоже на издевательство.
Дима — царь и бог, а я его служанка.
Так мы должны были жить в будущем?
Ты правда так сильно меня ненавидишь?
Я не понимаю… Разве тебе не хочется счастья для дочери? — Ты просто наивная и неопытная!
Ты не знаешь, что такое счастье. — А я точно знаю, что счастье не нужно заслуживать готовкой и уборкой в чужом доме. — Это был бы не чужой дом, если бы ты себя так не вела.
Просто свинство!
Уходи, я больше не хочу с тобой разговаривать.
Иди и подумай о своем поведении.
Алина ушла.