— Ты всерьёз решила так поступить?
— А ты и правда думал, что я сдамся?
Я достала из шкафа запасное платье.
— Остальное заберу послезавтра. С Павлом. А салат доедайте сами.
На корпоративе генеральный поднял бокал с шампанским:
— За нашего нового заместителя директора — Софию!
Ярина крепко сжала мою ладонь под столом.
— Ты заслужила это.
Я лишь кивнула в ответ.
Когда часы начали отсчитывать последние секунды уходящего года, я стояла у окна и смотрела на Днепр. Телефон завибрировал — сообщение от Олега.
Я удалила его, даже не открыв.
Через неделю он выписался. Без истерик. Видимо, адвокат доходчиво объяснил: с этими записями спорить бессмысленно.
Квартира опустела. Я собрала его вещи, сняла фотографии со стены. В тот вечер устроилась на подоконнике с кружкой какао и наблюдала, как снег мягко ложится на город.
Тишина. Простор. Моё пространство.
Сапфировый костюм я больше не надевала. Он остался висеть в шкафу — не как символ предательства, а как напоминание: меня не сломали.
В понедельник я вошла в новый кабинет на седьмом этаже. На табличке — моё имя и новая должность, выгравированные аккуратным шрифтом.
Двадцать лет пути за плечами. Всё достигнуто собственными усилиями. И вот я здесь.
Тем же вечером Ярина написала: «Видела Олега в метро с Оксаной. Тащили сумки вдвоём. Похоже, теперь живут где-то на окраине».
Я промолчала. Мне было безразлично.
На столе лежало письмо от генерального — приглашение представлять компанию на международной конференции в Берлине. Моя первая зарубежная командировка от фирмы.
Я распахнула окно настежь — январский морозный воздух ударил по лицу бодрящей свежестью. Внизу Киев жил своей жизнью: спешил, суетился, строил планы на будущее.
И я была частью этого движения вперёд.
Без Олега с его вечной усталостью. Без Оксаны, которая воспринимала мои успехи как личное оскорбление её сына. Без тех, кто был уверен: одно разорванное платье способно меня сломать.
Они просчитались.
Камеры зафиксировали правду, свидетели подтвердили её словами — а я просто сделала то, что давно следовало сделать: отпустила всё лишнее из своей жизни.
Сапфировый костюм так и остался висеть в шкафу дома — порванный и нетронутый ремонтом. Я не стала его чинить специально.
Пусть остаётся таким — напоминанием о том, что когда кто-то пытается тебя разрушить — рушатся их замыслы, а ты остаёшься стоять на ногах крепче прежнего.