-Звонили на днях мне двоюродные сестры мужа. Несколько раз, одного не хватило, — рассказывает подруге Маргарита.
-А зачем? Бабулька заболела? А какая твоя печаль? Вы не общались столько лет с ней и не по твоей вине.
-Не заболела, а нет ее, все, — отвечает Маргарита. — Сначала позвонили сообщить, чтобы я в курсе была. Ну, выслушала, выразила им соболезнования, а что еще сказать надо было? Трубку положила, так они не успокоились, перезванивали потом еще раз. И еще. Дианы телефон спрашивали. Не дала я им. Дочери, конечно, сказала, но и она плечами пожала и все. Что скажешь, если фактически чужой человек. Умерла и умерла. Все там будем. Но ты спроси лучше, чего они хотели!
-И чего же? Сообщить, что наследство им кому-то досталось? — усмехается подруга. — Так ты его и не ждала, вроде. И Диана не ждала.
-Ну нет, про наследство и я сама знала, и они тут же сказали, что, мол, квартира так и осталась муниципальной и теперь отходит государству. Они с претензией, мол, старушка же была не безродная, хоронить, мол, ее надо. Потом памятник надо ставить, честь по чести. А у нее, видишь ли, есть родная внучка, Диана. Она и обязана.
-А ты?
-А я их послала. Очень далеко. Квартира государству? Отлично. Оно и проводит в последний путь. Ни фига себе, за однушку в Москве. Нет, конечно, если племянницы покойной хотят это дело взять на себя — никто не запретит. Но мы с Дианой — сторона. И на похороны ехать не собирались. Нет у нас такой родственницы. И не было. Ни ее у нас, ни нас у нее.
Маргарите 55 лет, ее единственной дочери Диане скоро 30. Дочь замужем, живет отдельно, платят с мужем ипотеку за однокомнатную на МКАД. Маргарита живет в двушке в Подмосковье. У дочери ребенок, сын, 3 года почти ему.
Маргарита когда-то была замужем. Муж, к сожалению, умер очень рано, Диане было 7 лет. Квартиру свою Маргарита покупала уже одна, до этого жили в квартире родственников женщины, потом та квартира продалась, деньги поделились между наследниками, Маргарита смогла в два приема купить двухкомнатную себе и дочке.
Мать мужа жила в столице, в муниципальной однокомнатной квартире. Если сразу после скоропостижной смерти единственного сына она плакала и говорила, что ближе бывшей невестки и маленькой внучки у нее никого нет, то потом родственные отношения свелись к редким визитам обеих сторон друг к другу в гости, да поздравлениям с разными датами.
Маргарита так больше замуж и не вышла, хотя мужчины были, но как-то не хотелось связывать себя новым браком, ей вполне комфортно было и в статусе вдовы.
А свекровь толком никогда невестку и не принимала, союз с ее сыном она считала мезальянсом. Можно сказать, терпела, да и только. А те слова про самых близких родственников были сказаны просто на эмоциях.
-У бывшей моей свекрови прямо пунктик был, — вспоминает Маргарита. — Ни в какую она не хотела становиться собственницей своей квартиры. Все кругом жилье приватизировали, но не она.
-А почему так? Вроде бы и недорого…
-Я же говорю, пунктик. Сто оправданий, почему она делать этого не хочет. Я помню, еще муж мой покойный ее убеждал, что надо.
-Ага, надо, кому? — отвечала свекровь. — Сейчас только и разговоров, что о том, как то одного одинокого человека облапошили с жильем, то другого. Нет уж, не стану. Так квартира муниципальная, кто ее у меня отберет?
Супруг оставался зарегистрирован у мамы, до поры Маргарита даже и не думала о том, что и как в подобном случае с жильем может быть. Когда мужа не стало, задумалась снова: если что, то однушка в столице отойдет государству, а не единственной внучке.
Конечно, бывшей свекрови такого не скажешь, но вопрос о приватизации Маргарита еще как-то раз подняла, мол, почему Вы, Свекровь Свекрововна об этом подумать не хотите.
-Не хочу, — ответила та. — А зачем мне это? Ты о наследстве беспокоишься? А я стану собственницей, буду лишние деньги платить за капремонт, налоги разные. Не хочу и все. Если уж так ты беспокоишься, то я потом, когда внучка взрослая станет, ее у себя пропишу, вот и перейдет ей моя квартира.
Ладно, оставили тему. Диана школу окончила, в институт столичный поступила. Общежитие ей не дали из-за того, что прописка в Подмосковье.
Хотя из того Подмосковья ехать почти 2 часа. Но кого это волнует, места для более дальних в общежитиях. Но Диане есть 18 лет, Маргарита решила попросить бывшую свекровь зарегистрировать девушку у себя.
-Ведь не молодела же, — считает женщина. — Диана — сына единственного единственная дочь. С племянницами, как я поняла, она тоже не очень-то темы наследства обсуждала. А жить дочь там и не собиралась: в однушке с бабушкой тоже не очень удобно. Тем более, что бабушка такая себе, не очень вовлеченная. Хотя, конечно, ездить далеко из дома, зато жить комфортнее, у нас уже была двушка моя.
-Ну да, ведь обещала же свекровь вернуться к вопросу. И что?
-И ничего, как только я на эту тему с ней заговорила, такой крик подняла, что ты!
-А я все поняла, — заявила мать мужа. — Сейчас внучка пропишется тут, потом вселится на законных основаниях, потом мужа мне сюда приведет или ребенка родит, или и то, и другое. А меня куда? В психушку или в дом престарелых? Нет, нет и нет. И приватизировать я ничего пока не буду, я еще помирать не собираюсь, не надейтесь. Ишь, хитренькие какие!
И Маргарита психанула. Так? Значит, так. Хоть ешьте свою квартиру ненаглядную. Разругались в пух и прах, Диана как-то пыталась с бабушкой возобновить отношения, но была послана, бабушка объявила, что дочь меркантильное невестки, подосланную матерью, она видеть и знать не желает, мол, лучше племянница завещает жилье… когда надумает приватизировать его.
Диана тоже на бабушку решила просто плюнуть: не хочет общаться, не надо. Квартира? Да и черт бы с ней.
После окончания учебы девушка замуж вышла, с мужем вместе и решают теперь жилищный вопрос. Да, столичная однушка не была бы лишней, но ради нее в игольное ушко лезть не хочется.
Как поняла Маргарита, приватизировать квартиру свекровь так и не собралась. И к себе племянниц или их детей тоже не прописала. А вдруг отправят в дом престарелых или иначе как-то из квартиры выживут?
-Ухаживали за ней соцработники, как я успела узнать из разговора с бывшими родственницами, умерла тихо. По документам — жилье муниципальное. За что боролась, на то и напоролась. Никому не досталась ее квартира. Ну и хоронить ее некому тоже. А как иначе? Сама так жизнь свою повернула, кто виноват?
-А чего же тогда лезут племянницы ее?
-Вот уж не знаю, какая им корысть, — разводит Маргарита руками. — Может, свое белое пальто прогулять хотят? Но мне все равно. Я ей была всю жизнь чужая. Диана, кстати, тоже.
Историю рассказала Л. Г.
