На кухне витал запах варёных яиц и чего-то кисловатого. Тамара держала в руках банку с недорогим майонезом, словно это служило символом её разбросанной жизни. Она уже не испытывала гнева. Утомилась. Просто стояла, слушая, как в её пространство ворвалась Людмила Ивановна — громогласная, неусидчивая, словно старый, шумный пылесос.
— Ты бы хоть нормальный майонез покупала, а не эту дрянь! — произнесла она вместо приветствия.
Тамара молчала. Она умела хранить тишину.
— Да хоть бы ты устроилась на нормальную работу, Тамара, — вмешалась Ольга, сестра Алексея. В её голосе всегда звучало лёгкое презрение. — Сорок два года, а у тебя даже машины нет.
— Не подумай, мы тебе только добра желаем, — добавил Сергей, супруг Ольги. — Посмотри на Алексея: работа — мечта, зарплата — сказка. А ты что?
— Да-да, — подхватила Людмила Ивановна, — у нас Алексей серьёзный человек. А ты… даже не в курсе, где носки лежат. Бегать по «Коблево» в трениках — это совсем не уровень жены моего сына.
— Ну что ты, мама, — пробормотал Алексей, не отрываясь от телефона. — Тамара старается. Ей просто тяжело.
Именно это «старается» оказалось последним оплотом. Оно означало — не мешает, не возражает, ничего не требует.
Тамара смотрела на них и внезапно осознала: сколько времени она живёт не с людьми, а с чужими мнениями?
Она подняла взгляд и спокойно произнесла:
— А знаете… Я иногда думаю: может, стоит подать на развод?
За столом наступила тишина, словно в музее.
— Что ты сказала? — переспросила Ольга.
— Ты в своём уме, Тамара? — Алексей всё же оторвался от экрана.
— Ага, ещё скажи, что квартиру заберёшь, — фыркнула Людмила Ивановна.
Она не ответила. Лишь устало улыбнулась снова.
Вечером раздался звонок от Владимира. Его голос звучал решительно.
— Ты уже решила?