Богдан Кравченко побледнел. Слова прозвучали убедительно и не оставляли сомнений.
— Это вообще поддается лечению?
— А вы полагали, само пройдет? — Екатерина строго посмотрела на него поверх очков. — Три недели интенсивной терапии! Строгий постельный режим, вставать только в случае крайней необходимости! Диета — исключительно щадящая: никаких жареных блюд, острого или соленого! Только овощные супы, каши на воде, куриные котлеты на пару и кисель! И самое важное — лечебный корсет!
Из своего чемоданчика она извлекла пугающее приспособление с множеством застежек и ремней.
— Носить не менее двадцати часов в сутки! Снимать лишь для гигиенических процедур! И никаких гостей первые две недели — стресс противопоказан!
— Но… подождите, — попытался возразить Богдан Кравченко, — может, сначала сделать рентген? МРТ? Какие-нибудь анализы?
— Молодой человек, — Екатерина выпрямилась во весь свой внушительный рост, — я с детства в медицине, врач в третьем поколении! Думаете, я не узнаю классическую симптоматику? Хотите — бегайте по больницам месяцами. А хотите — доверьтесь профессионалу и начните лечение без промедления. Пока не стало хуже и дело не дошло до инвалидности!
— Богдан Кравченко, не спорь с доктором! — вмешалась Оксана. — Екатерина знает своё дело! Ты же столько терпел уже… Пора лечиться по-настоящему!
Богдан Кравченко сдался. Противостоять трём решительным женщинам он был не в силах.
Первые семь дней он еще держался стойко. Лежал в постели и ел паровые котлеты с овощными супами, которые Оксана готовила с особым рвением («Екатерина сказала: ни грамма соли!»), носил ненавистный корсет. Смотреть телевизор разрешалось исключительно лёжа и только в строго определённой позе. Не более получаса в день – даже футбол под это правило подпадал.
Оксана объясняла друзьям: у Богдана Кравченко обострение заболевания, врач категорически запретила любые контакты – нервная система должна восстанавливаться.
— А чего его в больницу не положили? — удивился по телефону Ярослав.
— Дома надёжнее! — бодро ответила Оксана. — Екатерина уверена: в стационаре только хуже будет. Инфекции кругом да сквозняки…
К восьмому дню однообразие рациона начало действовать угнетающе. Привыкший к макаронам с котлетами и щам со сметаной Богдан Кравченко смотрел на очередную порцию парового минтая как обречённый зверь перед клеткой.
На десятый день он рискнул снять корсет тайком хотя бы на пару часов. Но Оксана застала его прямо за этим занятием.
— Ах ты ж… Богдан Кравченко! — всплеснула она руками. — Ведь Екатерина предупреждала: снимешь раньше срока – всё лечение пойдёт насмарку! Придётся начинать заново!
А потом пришёл Ярослав. Один и с бутылкой коньяка…