– Алексей, даю месяц на то, чтобы ты и твоя дочь освободили эту квартиру. Никакого отношения ты к ней не имеешь.
И рыпаться не советую. По глазам вижу – хочешь бороться. Дерзай!
Яна ни капли не сомневалась, что виноват отец. Разумеется, это из-за него она лишилась самого любимого человека, и в 13-летнем возрасте оказалась никому не нужной.
В самых тёмных сновидениях девушка снова и снова переживала вечер, когда видела маму живой в последний раз.
Её родители опять ругались, и в этом не было ничего необычного.
Ссоры вообще были в их маленькой квартирке настолько частыми «гостями», что девочка даже успела к ним привыкнуть и спокойно делала уроки за кухонным столом, пока родители спорили.
В тот раз главе семейства не понравился вкус супа из огромной бело-жёлтой «ножки Буша»:
– Зачем ты опять укроп в тарелку кинула? – прошипел он сердито и бросил ложку в тарелку так сильно, что жидкость с блёстками жира и зеленью расплескалась на скатерти.
Мама, резко развернувшись, выбежала из квартиры, наскоро надев курточку и натянув прямо на босу ногу предмет особой гордости – сапоги Саламандре.
Яна, помедлив секунду, рванула было следом, но строгий окрик отца заставил покорно вернуться к выполнению домашнего задания.
Примерно через час в дверь постучала соседка Нина, мамина подруга, и сообщила стр..ашную новость:
– У топ ла Марина. Своими глазами видела, как она сняла куртку и сапоги, а потом в воду прыгнула, как будто на дворе лето, а не октябрь.
Я так растерялась, что даже окрикнуть её не могла.
В своих постоянно повторяющихся снах Яна видела события того вечера и просыпалась в холодном поту, услышав свой отчаянный крик.
Эти кош.ма ры беспокоили и окружающих, разбуженных страшными звуками.
Папа пытался как-то помочь дочери, но она наотрез отказалась обращаться к врачу.
Бабушка и дедушка с маминой стороны, а также дядя, мамин старший брат, винили в уходе Веры зятя. И если бы только его!
Неожиданно прямо на похоронах Яна услышала злой шёпот дедушки:
– Если бы не ты, Маринка бы замуж за этого мямлю не выскочила. Эх, вернуть бы всё назад и устранить ошибку.
– Прекрати, Владимир! – тихо сказала бабушка. – Здесь не место ругаться и выяснять отношения.
Собственно, именно эта женщина, которую Яна теперь даже боялась назвать «бабулей», поставила зятю ультиматум:
– Алексей, даю месяц на то, чтобы ты и твоя дочь освободили эту квартиру. Никакого отношения ты к ней не имеешь.
И рыпаться не советую. По глазам вижу – хочешь бороться. Дерзай!
Только помни, что если будешь ходить, куда не надо, яз.ыком молоть и права качать – на тебя уголовное дело заведут. Поверь, найдут, за что подтянуть.
Мужчина не стал рисковать и проверять: насколько далеко зайдут у.грозы тёщи, и, сорвав дочку в разгар учебного года из школы, вернулся в родной небольшой городишко.
***
Дальнейшая жизнь без мамы стала для Яны персональным а дом. Пришлось привыкать к новым обстоятельствам, и они не радовали.
В двухкомнатной квартире помимо бабушки со стороны отца жила его сестра с мужем и двумя сыновьями подросткового возраста.
Хозяйка обитала в комнатке поменьше. Во второй комнате, разгороженной шкафом, ютилась семья из 4 человек.
Разумеется, в таких условиях появление Алексея и Яны ни у кого не вызвало ни малейшего восторга.
Впустили, конечно, но на лицах застыло такое напряжённое выражение, что всё было понятно и без слов.
Бабушка, накормив сына и внучку, которую практически и не знала, вздохнула и постановила:
– Лёша, тебе придётся спать на кухне. Яну ко мне в комнату поселим – не очень удобно, но другого варианта я придумать не могу.
Сбегай к Зинаиде Павловне на 7 этаж за раскладушкой – у неё она должна быть.
Сестра Нина недовольно упрекнула брата:
– А вообще-то, Лёшка, мог бы и квартиру снять. Чего тут все друг у друга на головах будем тесниться?
Мужчина, которому и без нотаций сестры было тошно, огрызнулся:
– Ты бы, Нинка, не отсвечивала. Если не помнишь, напомню. Это из-за твоего бизнесмена недоделанного нам тут придётся уживаться.
По его же вине вашу квартиру бандиты за долги отжали, и вы всем табором к матери приехали.
– А тебя за что из большого города в наше захолустье выперли, а, братец? – не осталась в долгу Нина.
Её муж Эдик, разозлившись за критику в свой адрес, хотел задеть Алексея за самое больное и ехидно захихикал:
– Точно, выперли! Даже девчонку не пожелали оставить. Чтобы вообще ничто о тебе не напоминало.
От серьёзной ссоры спасло вмешательство бабушки, которая приказала:
– Хватит! Лёша, иди за раскладушкой. Нина, вместе с Эдиком перетащите тумбочку из прихожей в мою комнату.
Будет Яне вместо комода на первое время. И хватит уже грызню устраивать!
***
Алексей на следующее же утро после переезда отправился устраиваться на работу, а двоюродным братьям Ване и Мише было поручено показать Яне, где находится школа.
Парни сделали недовольные лица, но спорить со взрослыми не стали. Однако, едва выйдя из подъезда, Ваня буркнул:
– Пойдёшь по этому тротуару прямо до розового дома. Потом свернёшь налево. Дальше чеши снова прямо.
Миша добавил:
– Будет тебе школа. Всё, пока. Некогда нам с тобой нянчиться.
Яна сделала всё в точности так, как ей сказал Иван, но вместо школьного здания увидела маленькую часовенку и здание, перед которым в качестве рекламы были выставлены образцы памятников.
Пришлось спрашивать у прохожих, как дойти до школы. Так Яна поняла, что на помощь кузенов ей рассчитывать не стоит.
Директор, конечно, удивилась, что девочка пришла к ней одна, без взрослых, но резко отказывать не стала.
Отчасти от того, что просто пожалела, но основной причиной было то, что раньше её брат дружил с папой потенциальной ученицы.
Это когда Лёшка уехал, их общение прервалось, а до этого они не разлей вода были.
Контролировать учёбу Яны было некому. Папа почти постоянно пропадал на работе и на подработке, предложенной давним другом.
Тётя Нина и её муж и дневники своих-то сыновей нечасто проверяли, а уж до племянницы им и вовсе дела не было.
Однако девушка находила в учёбе хотя бы какое-то отвлечение от бытовой неустроенности, и бабушка Оля, видя трудолюбие внучки, смягчилась и посоветовала:
– Выбирай профессию повара – не прогадаешь. И сама голодать не будешь, и кусок хлеба домой всегда притащишь!
Если отношения с бабушкой становились теплее, то от папы Яна всё больше отдалялась.
Она по-прежнему думала, что если бы не его претензии, мама была бы жива и здорова.
Алексей, чувствуя враждебность дочери, старался ей не досаждать, и пропасть между ними продолжала увеличиваться.
Через несколько месяцев после переезда мужчина, смущаясь, объявил, что уходит жить к женщине, с которой его ещё до женитьбы связывали ро ман тические отношения.
Тётя Нина ядовито прокомментировала:
– Старая любовь-то не ржавеет!
Эдик, хмыкнув, добавил:
– Правильно! Мужику завсегда ба.ба под боком нужна.
Из взрослых обитателей квартиры только бабушка Оля в этот момент подумал про Яну и спросила:
– Лёша, а твоя зазноба как относится к твоей дочери? Готова её принять на своей территории?
Мужчина замялся, не зная, как признаться в том, что Лена категорически отказалась принимать у себя Яну даже просто в гостях. Всё поняв и без пояснений, бабушка Оля заявила:
– В общем, пусть девочка живёт тут. Ей и до школы тут близко, и вообще.
За счастливую улыбку, мелькнувшую на лице отца, Яна стала ненавидеть его ещё сильнее.
***
Алексей продолжал давать маме деньги на содержание дочери.
Как и советовала бабушка, Яна поступила в колледж, но мечтала скорее начать работать и съехать из квартиры, которая всё больше напоминала банку с пауками.
Миша и Ваня чуть ли не одновременно сообщили о том, что они собрались жениться и требовали или помочь им с оплатой аренды или делить квартиру.
У бабушки Оли, и без этих распрей надорвавшая здоровье на тяжёлом производстве, случился сердечный приступ, и Яна с ужасом наблюдала за тем, как двоюродные братцы практически над неостывшим телом спорят о том, кто поселится в освободившейся квартире.
Сестру как помеху они не воспринимали, считая, что она автоматически покинет квартиру. Того же мнения придерживались и их родители.
– У тебя же есть мужчина, с которым ты встречаешься? Сашкой, кажется, зовут? – спросила тётя Нина. – Вот пусть он тебя к себе и заберёт.
Сама понимаешь, как тут у нас тесно.
***
Яне было стр ашно перед новым этапом своей жизни, но она рассудила, что хуже уже точно не будет и переехала к любимому.
Сашина мама встретила потенциальную невестку настороженно, но после общения постепенно оттаяла.
Екатерина Васильевна помогла с выбором свадебного платья, но главным для Яны было то, что женщина её поддерживала морально.
Узнав от общих знакомых, что дочка выходит замуж, Алексей пришёл в гости и протянул тонкую пачку денег:
– Держи. Вроде, как подарок. На свадьбу-то я вряд ли приду. Лена меня одного не отпустит, а со мной точно не пойдёт.
– Да ничего мне от тебя не надо! – выпалила Яна, а Сашка, присутствовавший при этой сцене, не растерялся.
Взял банкноты и сообщил невесте, готовой протестовать:
– Бьют – беги. Дают – бери. Спасибо, Алексей Владимирович. Мы постараемся потратить эту сумму с пользой.
Когда отец, скомкано попрощавшись, ушёл, Яна стала выговаривать жениху, что он не прав, но Екатерина Васильевна поддержала сына и мягко пояснила:
– Девочка, этот подарок в большей степень не тебе нужен, а твоему папе.
Это – как извинение, и с твоей стороны будет правильно его принять.
***
После свадьбы у Яны началась новая жизнь, в которой давний ко шмар перестал её мучить.
Екатерина Васильевна и Саша стали для неё настоящей семьёй, а рождение сына, которого они ждали почти 6 лет, сплотило их ещё сильнее.
Казалось, печальное прошлое потеряло свою власть.
Однако однажды Яна торопилась к детскому саду за сыном, и чуть не закричала от неожиданности, увидев женщину, поразительно похожую на свою маму.
Давненько такого не было. Это первое время после происшествия ей постоянно мерещилось родное лицо, но после замужества таких видений точно не было.
Женщина же, улыбаясь, шла навстречу, и, поравнявшись, сказала:
– Здравствуй, дочка. Мне много чего тебе надо объяснить. Может, присядем, где-нибудь поговорим?
– Нет, мне за сыном надо идти! – резко ответила Яна, думая, что её просто кто-то жестоко разыгрывает.
Марина стала объяснять:
– Понимаешь, с Лёшей у нас всё было совсем плохо. С самого начала, когда он на мне женился, а потом догадался, что всего лишь служил «прикрытием».
Не знаю, на что мы с ним оба надеялись, но ничего не получилось. Я тихонько изменяла с тем, от кого залетела.
Лёша психовал по любому поводу, но ему было жалко тебя.
Потом мне подвернулась возможность сделать новые документы и переехать в другой город.
Знаю, что тебе пришлось трудно, и сейчас хочу это компенсировать.
– Мама, тебя не было в моей жизни почти 17 лет, и сейчас ты думаешь, что заплатишь мне – и всё будет нормально?
Ну, ладно я, но ты же и родителей своих не пожалела!
Марина вздохнула:
– Я им примерно через полгода призналась.
Яна удивилась:
– А как же я, мама?
Женщина помолчала, а потом сказала:
– Зато у тебя семья хорошая, дочка. Ещё неизвестно, как бы всё сложилось, если бы в тот день я не сбежала.
В общем, забирай сына из садика. Пойдём в кафе, я его хотя бы мороженым угощу.
– Нет, мама. Мне ничего от тебя не надо. И моему сыну тоже.
Я из-за тебя всегда ненавидела отца, а теперь оказывается, что он – посторонний мне человек, который знал про это и не бросил меня.
Худо-бедно, но содержал, и никому не открыл твою тайну.
Давай, оставим всё так, как есть.
Я раз в год, на родительскую субботу, продолжу ездить в город детства и навещать место твоего последнего приюта.
И предупреждаю: если ты ещё сунешься ко мне, или к кому-то из моих знакомых, о твоей афере с документами узнают там, где следует.
– Ну, прости меня, Яночка. Ты же тоже женщина. Знаешь, что такое любовь.
– Да, знаю. И что такое ребёнок – тоже. Так что мне твой поступок совершенно непонятен. Всё, уходи, и не появляйся больше на пути.
***
Мужчине, которого Яна всегда считала своим отцом, она решила ничего не говорить про встречу с Мариной и нашла в себе силы попросить прощения и наладить общение.
Алексей стал для маленького внука прекрасным заботливым дедушкой, а Марина, которая, скорее всего, носила другое имя, снова растворилась на просторах страны.
Автор: Любовь Левина
