На пороге появился отец. Я обняла его и проводила в комнату.
— Познакомьтесь, это мой папа, Владимир.
Ольга, держа в руке бокал, застыла на месте. Медленно наклонила бокал, и несколько капель шампанского капнули на пол.
Тамара Сергеевна, которая всего секунду назад самодовольно улыбалась, постепенно побледнела.
— Владимир… Иванович? — прошептала Оля.
— Здравствуйте, Ольга, — спокойно кивнул отец, слегка прищурив глаза. — Не ожидал встретить вас здесь. Впрочем, мир действительно тесен.
Он перевел взгляд с ошарашенной золовки на меня, а затем на стол с моими «скромными» тарелками.
— Аня, дочка, замечательно накрытый стол. Всё, как я люблю. Просто и со вкусом.
В комнате повисла такая густая тишина, что казалось, её можно было потрогать.
Игорь смотрел то на меня, то на сестру, то на моего отца, и в его глазах постепенно загоралась искра понимания.
— Пап, присаживайся, — взяла отца под руку я. — Мы как раз отмечали успех Оли. Она представила потрясающий проект.
— Да, я в курсе, — сел за стол отец и посмотрел прямо на Ольгу. — Очень интересный проект. Особенно концепция фасадов.
Необычное решение. Напомнило мне, знаете, студенческие работы моей дочери.
У неё был похожий стиль, такой же лёгкий и узнаваемый почерк. Тогда я подумал, что из неё получится что-то стоящее.
Он произнёс это ровным и спокойным тоном, не осуждая, а лишь констатируя факт.
Однако для Ольги и её матери эти слова прозвучали словно приговор. Лицо золовки залил стыд. Она отвернула взгляд, не в силах смотреть ни на меня, ни на начальницу.
Тамара Сергеевна сидела прямо, словно проглотила аршин, и её лицо стало бледным, как мел.
Вся её надменность, вся «порода» и «авторитетность» рассыпались в прах в одно мгновение.
Я посмотрела на Игоря. Он подошёл, взял мою руку и крепко сжал её, глядя на меня с любовью и восхищением.
В этот момент я осознала, что больше никогда не услышу о «кодах» и «сигналах». Теперь они начнут учиться понимать мои.