Начальник с легкой усмешкой вновь произнёс: «Сможете съездить на вокзал? Я пообещал дочери, что к окончанию университета подарю породистого котёнка. Его должны привезти поездом. Нужно встретить и доставить домой. Конечно, за это я вас не оставлю без благодарности».
Отказаться от такой просьбы начальства было бы неблагоразумно, поэтому Оксане ничего не оставалось, как уточнить подробности и отправиться на вокзал. Поезд прибыл точно по расписанию, и она вместе с остальными встречающими направилась к нужному вагону. Получив переноску с животным, она уже собиралась уходить, как вдруг взгляд её зацепился за знакомое лицо. Она остановилась, пригляделась — и невольно усмехнулась.
Из того же вагона Богдан вместе со своей матерью дружно вытаскивали объемные мешки. Судя по их количеству и содержимому, это была очередная партия дешёвого китайского товара от сомнительных поставщиков. Однако сами «предприниматели», похоже, были довольны — лица их светились от радости. Оксана уже хотела развернуться и уйти, не вмешиваясь в дела родственников, но в этот момент из вагона выскочили двое подростков и бросились в объятия Богдана.
Мальчик с девочкой крепко обняли мужчину и его мать, а затем вся компания направилась прочь от Оксаны. Не раздумывая долго, она перехватила переноску поудобнее и пошла следом — ей стало любопытно: кто эти дети и что происходит? Шли они к рынку прямо за вокзалом. Богдан дотащил мешки до одного из металлических контейнеров, достал ключи и распахнул дверь перед детьми.
Оксана воспользовалась тем, что никто на неё не обращает внимания: осторожно подошла ближе со стороны задней стенки контейнера в надежде подслушать разговор. Сначала ничего разобрать не удавалось — пришлось приблизиться почти вплотную к двери.
«Вот здесь вы будете жить», – наставительно говорил Богдан детям, указывая на два убогих лежака внутри помещения. Эти конструкции едва ли можно было назвать кроватями.
«Отбой до восьми вечера — позже рынок закрывается. Если опоздаете вернуться — ночуете на улице. Подъём в пять утра: до шести завтракаете и сразу приступаете к работе — товар выносите наружу. Если кто-то спросит о возрасте — говорите восемнадцать есть, документы якобы дома остались. Всё ясно?»
«Да, дядя Богдан», – хором ответили дети; их голоса звучали глухо и безрадостно.
«Вот молодцы! Мыться будете в тазике; деньги раз в неделю: часть вашей матери пойдёт, часть вам лично — как договаривались. Если что непонятно – звоните бабушке. Меня по мелочам не тревожьте».
«А кушать что будем?» – тихо спросила девочка; у Оксаны сердце болезненно сжалось от этого вопроса.
Ей стало дурно при мысли о том, чем занимается её муж.
«А мама вам разве ничего с собой не дала?» – удивлённо переспросил Богдан.
Дети отрицательно покачали головами.
«Вот сестрица! Нарожала нахлебников – а я теперь должен кормить?» – раздражённо пробурчал он.
Тут вмешалась его мать:
«Я ведь говорила тебе – нечего ей помогать! Уехала от нас? Пусть теперь сама выкручивается! Детей понарожала – а мы теперь крайние?»
Богдан поспешил осадить мать:
«Мам… ну при детях зачем? И вообще… я сам ей предложил этот вариант».