В столовой лицея №6 всегда витал аромат пригоревшего горохового супа и подсохших хлебных корок — казалось, воздух здесь был пропитан тем же, что и жирные котлеты на подносах. За длинными столами гремели подносы, кто-то постукивал ложкой по гранёному стакану, бурча, что компот сегодня особенно кислый. Ярина держалась чуть поодаль. Пока её одноклассники увлечённо обсуждали сложную задачу по геометрии, она молча надкусывала половину котлеты, а оставшуюся часть аккуратно заворачивала в салфетку и прятала в боковой карман своего потёртого рюкзака. Там уже лежали три кусочка хлеба, вчерашнее печёночное суфле и яблоко, которое она прихватила во время перемены.
Первым это заметил Арсен. Он придвинулся поближе со своей табуреткой, усмехнулся и спросил:
— Что, дома с едой туго?
Ярина вздохнула и взглянула поверх очков:
— Это мой стратегический запас.
— Ты что, в «Сталкера» играешь? Или это новый челлендж — «спрячь котлету от санитарки»?
— Отстань, Арсен.
Полина, сидевшая напротив через столик, обернулась с приподнятой бровью:
— Вы бы видели! Она вчера макароны запихивала. Потом весь рюкзак в соусе был.
Смех прокатился по столовой словно мяч по школьному коридору. Ярина опустила глаза — объяснять не имело смысла: для неё это давно стало привычным делом. Раздался звонок. Тридцать учеников высыпали в коридор с шумом и смехом. Ярина застегнула молнию рюкзака и незаметно вышла через заднюю дверь во двор.
Семья Ярины жила на окраине рабочего посёлка неподалёку от депо. Две небольшие комнаты, тесная кухонька всего шесть квадратных метров да тонкие стены без всякой звукоизоляции. Отец трудился слесарем на вагонном участке, мать — санитаркой на «скорой». Денег постоянно не хватало, но дома всегда находились мешок картошки да банка солёных огурцов. Только вот школьные обеды Ярина собирала не для себя самой. Неделю назад она случайно услышала за стеной соседнего подъезда плач женщины: уголь закончился, нога сломана, работы нет… У неё был сын — Мирон, первоклассник с огромными глазами навыкате. В тот вечер Ярина отнесла им свою порцию плова. Мирон ел тушёную морковь так жадно и благодарно — будто перед ним стояло праздничное угощение.
Тогда она поняла: один раз мало что изменит… но ведь каждый день в школе остаётся еда.
Значит — можно помогать.