Он внимательно следил за каждой мелочью, словно хищник, выжидающий добычу, и не упускал ни одной крошки, упавшей со стола — старался перехватить их ещё до того, как они достигнут пола.
Каждый месяц они тратили баснословные суммы на всевозможные моющие средства. То, что у других хватило бы на несколько месяцев, её супруг расходовал всего за неделю. В ванной всегда стоял антисептик — можно было подумать, что в этом доме стерильность важнее уюта: с пола действительно можно было есть.
Постепенно она начала осознавать: это совсем не та жизнь, о которой она мечтала. Со временем исчезло и желание завести с ним ребёнка. Она ясно представляла себе: если малыш устроит хоть малейший беспорядок — он этого просто не вынесет. Подгузники, использованные салфетки… А если ещё и печенье рассыплется по полу или каша окажется размазанной по детскому стульчику… Господи… Он бы этого не пережил. Нет, Михайло не был жестоким человеком — но его одержимость…
Теперь она всё чаще задерживалась после работы: бродила по магазинам или просто гуляла без цели в ближайшем парке. Дома ей стало тяжело находиться — там её ждали бесконечные уборочные ритуалы и борьба с мнимой пылью. Полина больше не чувствовала себя там в безопасности или покое.
Когда она предложила ему обратиться к специалисту, в ответ получила грязное полотенце в лицо и поток ругани. Её воспитанный и безупречный муж вдруг превратился в чужого человека…
В те выходные она набрала номер подруги Ганны — они не виделись уже около полугода. И выговорилась ей полностью.