– Как командировка? – спросил он, пытаясь разрядить напряжённую атмосферу.
– Очень полезно, – ответила она, снимая пальто. – А как прошли ваши выходные?
– Познавательно.
За ужином дети перебивали друг друга, рассказывая о приключениях с папой – о сгоревшей курице, затоплении из-за стиральной машины, походе за чешками. Тамара внимательно слушала, кивала и временами улыбалась. Алексей почти не вступал в разговор, сосредоточенно наблюдая за женой.
Когда дети ушли спать, они остались вдвоём на кухне. Алексей налил чай и подвинул ей чашку.
– Тамариш, давай поговорим.
Она кивнула.
– Знаешь, – начал он, – за эти два дня я словно открыл глаза. Всё время размышлял, как тебе удаётся всё успевать. И главное – почему я раньше этого не замечал.
– Потому что удобнее было не замечать, – спокойно ответила она, делая глоток чая.
– Да, ты права. Я привык, что ты решаешь все вопросы и всё успеваешь. И ещё эта глупая ложь…
– Почему ты обманывал, Алексей? – впервые посмотрела она ему прямо в глаза. – Не только о рыбалке. Во всём. Постоянно, по мелочам.
Он замолчал, собирая мысли.
– Сначала казалось, что это незначительно. Проще слукавить о пустяке, чем объяснять. Потом… это вошло в привычку, наверное.
– Пятнадцать лет, Алексей. Пятнадцать лет я делала вид, что верю тебе. Знаешь, что самое больное? Не сами обманы, а то, что ты считал меня дурой, которая ничего не замечает.
– Я никогда…
– Нет, именно так. Ты думал, что я не вижу и не чувствую твою ложь. А я просто… устала от этого. Каждый раз прощать, притворяться, что всё нормально.
Алексей закрыл лицо руками.
– Я всё испортил, да?
– Не знаю, – она поставила чашку на стол. – Всё зависит от тебя. Я больше не собираюсь делать вид, что ничего не происходит. Не стану молчать, когда ты врёшь. И не позволю обращаться со мной как с прислугой.
– Я никогда…
– Алексей, – прервала она его, – просто послушай. Я хочу начать всё с чистого листа. Но для этого нужна честность. Полная. Даже в мелочах. Особенно в мелочах. Я больше не буду жертвовать собой ради твоего удобства.
Он молча кивнул.
– Я понял. Правда понял. Эти два дня… Тамариш, я словно впервые осознал, сколько ты делаешь. И как тебе больно, когда я обманываю. Прости меня. Я постараюсь измениться.
– Не старайся, – впервые улыбнулась она. – Просто делай.
Он осторожно протянул руку через стол и коснулся её ладони.
– Буду. Честно.
– Посмотрим.
Прошло три месяца. Тамара складывала бельё, когда зазвонил телефон.
– Да, Алексей?
– Тамариш, сегодня задержусь.
Она застыла.
– Что случилось?
– Дмитрий пригласил на прохладительное. У него день рождения.
– Понятно, – она улыбнулась в трубку. – Во сколько планируешь прийти?
– Где-то к десяти, наверное. Не злишься?
– Нет. Веселись.
– Спасибо! Люблю тебя.
Она положила трубку и продолжила складывать вещи. После той командировки что-то изменилось. Не сразу, постепенно. Алексей стал чаще говорить правду. Иногда запинался, готовый по старой привычке солгать, но вовремя останавливался. И в быту стал помогать больше – самостоятельно, без напоминаний.
Вечером, укладывая детей, Тамара услышала, как повернули ключ в замке.
– Ты рано, – удивилась она, выходя в прихожую.
– Там стало скучно, – ответил Алексей, разуваясь. – Решил прийти домой. Как дети?
– Уже спят. Ужин на плите.
– Отлично. Знаешь, – он притянул её к себе, – я сегодня подумал: как же хорошо, что ты тогда уехала. Если бы не это…
– Если бы не это, ты бы до сих пор лгал по мелочам, – усмехнулась она.
– Наверное. Тамариш, я счастлив, что ты не сдалась. Что дала мне шанс измениться.
– Я тоже, – поцеловала она его. – Иди ужинать. Расскажешь, как там Дмитрий.
Она наблюдала, как муж направляется на кухню, и думала, что иногда маленькая ложь разрушает больше, чем большая правда. Что доверие – хрупкая вещь, но его всегда можно восстановить. Если действительно этого захотеть.