Ярослав Вишневский стоял в проёме двери нотариальной конторы, тщетно пытаясь подобрать слова. Его губы то открывались, то вновь смыкались. Первой пришла в себя Татьяна Хоменко.
— Полина Петренко! Что ты здесь забыла?
Я поднялась с кресла и приблизилась. Ни руки, ни ноги не дрожали, но внутри всё пылало.
— Что я делаю? Защищаю свою собственность. А вот вам стоит объяснить, чем вы тут занимаетесь.
— Мы просто… — начал Ярослав Вишневский.
— Просто решили переписать нашу общую квартиру на твою мать. Без моего ведома. С фальшивым согласием от меня. Я правильно поняла?
Татьяна Хоменко шагнула вперёд, её голос стал жёстким:
— Никто ничего не подделывал! Ярослав сказал, что ты дала согласие!
— Он солгал. И тебе, и нотариусу.
Из кабинета вышла нотариус и внимательно наблюдала за происходящим.
— Господин Вишневский, вы утверждали, что супруга согласна на сделку. Это не соответствует действительности?
Ярослав опустил взгляд и молчал. Татьяна Хоменко дёрнула его за рукав:
— Ну скажи хоть что-нибудь! Объясни ей!
— Мама… пойдём отсюда… — пробормотал он едва слышно. — Потом всё обсудим.
— Мы никуда не уйдём! — резко ответила она и повернулась ко мне с гневом в глазах. — Ты вообще кто такая, чтобы вмешиваться в семейные дела?
— Квартира — это тоже моя семья. И уж точно не ваша собственность.
— Эта квартира должна остаться у нас! Чтобы потом какая-нибудь жена не отсудила половину!
Вот оно — всё стало предельно ясно. Она просто боялась развода и того, что я получу часть имущества. Решила подстраховаться заранее, а сын безропотно следовал её указаниям.
Нотариус подняла руку, прерывая спор:
— Прошу сохранять спокойствие. Сделка аннулируется из-за отсутствия согласия второго супруга. Всего доброго.
Татьяна Хоменко уже открыла рот для возражений, но нотариус скрылась за дверью кабинета раньше, чем та успела произнести хоть слово. Мы остались втроём в приёмной: секретарь делала вид, что занята бумагами, но слушала нас очень внимательно.
Я достала из сумки папку и протянула её Ярославу Вишневскому:
— Возьми почитать на досуге.
— Что это?
— Договор займа от Богдана и Натальи Новаков: полтора миллиона гривен на первый взнос по квартире с условием возврата всей суммы сразу при попытке продать или переоформить жильё без их согласия — вместе с процентами за восемь лет использования средств. Сейчас выходит два миллиона триста тысяч гривен — как раз столько стоит ваша афера.
Он листал бумаги трясущимися пальцами; Татьяна Хоменко выхватила договор у него из рук и быстро просмотрела страницы глазами:
— Это… это незаконно! Так нельзя!
— Можно ещё как можно. Всё оформлено официально через нотариуса: законно и прозрачно до последней строки.
— У нас таких денег нет!
— У меня тоже нет лишних миллионов. Так что давайте каждый останется при своём интересе.
Я аккуратно убрала документы обратно в сумку; они стояли молча — растерянные и злые одновременно.
— Я ухожу, — сказала я спокойно. — Ярослав, поговорим вечером дома… если ты вообще собираешься туда вернуться.
Развернувшись на каблуках, я направилась к выходу: тяжёлая дверь скрипнула позади меня; затем лестница вниз… улица встретила свежестью после дождя: солнце пробивалось сквозь облака; мокрый асфальт блестел под ногами; воздух наполнился запахом сырости и опавших листьев.
Домой я добралась лишь спустя два часа: прокатилась по городу на такси без цели — просто смотрела в окно и думала о прожитых девяти годах брака… О том, как Ярослав постепенно превращался в тень своей матери… О том молчаливом соглашении внутри меня закрывать глаза на очевидное… надеясь впустую на перемены со временем…
Но ничего не изменилось — стало только хуже.
Квартира встретила тишиной и пустотой; я заварила себе чай и устроилась с ногами на диване у окна; вечер медленно опускался за горизонт…
Ярослав появился около восьми вечера: щелчок замка в двери… шаги по прихожей… Он вошёл в комнату нерешительно и остановился у порога – виноватый взгляд говорил сам за себя:
— Полина Петренко… мне ужасно стыдно…
Я промолчала – лишь сделала глоток чая из кружки…
Он продолжил тихо:
— Это всё мама придумала… Она говорила – нужно защитить квартиру… вдруг что-то случится…