Он кивнул медленно, словно только сейчас по-настоящему осознал сказанное.
— Значит, я сделал выбор?
— Сегодня — да. Впервые за все эти девять лет.
Мы шли молча по заснеженному тротуару. Мимо спешили прохожие с подарками, витрины сверкали огнями, звучала музыка. Город жил в предновогоднем ритме, а у нас на глазах рушилось и одновременно складывалось нечто важное.
У подъезда я остановилась.
— Ярослав Вишневский, я не уверена, что у нас получится быть вместе дальше. Слишком многое уже разрушено. Но я благодарна тебе за то, что сегодня ты поступил как настоящий мужчина.
— Можно мне подняться? Заберу вещи?
Я протянула ему ключи.
— Забирай… Или оставь. Решай сам.
В лифте мы ехали в тишине. Квартира встретила нас темнотой и прохладой — я не ночевала здесь уже две недели, жила у Богдана и Натальи Новак. Ярослав Вишневский включил свет и прошёл в спальню. Я осталась на кухне и поставила чайник.
Через полчаса он вернулся без вещей.
— Я подумал… Пусть пока останутся. Можно мне остаться? Просто поговорим?
Мы просидели на кухне до самого утра. Разговаривали обо всём: о Татьяне Хоменко, о том, как он больше боялся её неодобрения, чем моего разочарования; о том, как я предпочитала молчать тогда, когда нужно было говорить вслух; о том, как годами мы прятались от проблем вместо того чтобы решать их вместе. Мы распутывали клубок из девяти лет совместной жизни и пытались понять — где началась ложь.
Под утро он уснул на диване. Я укрыла его пледом и села у окна — смотреть на рассвет. Город пробуждался белым и чистым — словно свежий снег стёр всё старое.
К Татьяне Хоменко он больше не возвращался. Снял однокомнатную квартиру на окраине города и устроился подрабатывать грузчиком по выходным — говорил, что хочет доказать себе: может справиться сам. Я осталась жить одна в нашей квартире — хотя документы уже были оформлены на Богдана и Наталью Новак.
Мы виделись раз в неделю: гуляли по городу, болтали за чашкой кофе в кафе — будто начинали знакомство заново. Он рассказывал про работу, про соседей по дому, про то, как учится обходиться без маминых советов. А я слушала и видела: он меняется. Медленно, с ошибками — но растёт.
Через полгода родители позвонили:
— Мы хотим вернуть вам квартиру обратно. Оформим дарственную на вас двоих… если вы готовы принять это решение вместе.
Я встретилась с Ярославом Вишневским и рассказала ему об этом предложении родителей. Он сидел напротив меня за столиком кафе и вертел чашку в руках.
— Ты готов? — спросила я тихо.
— К квартире? Да… К ответственности за семью? Учусь… К тому, чтобы мама больше не вмешивалась в нашу жизнь? Да… Я сказал ей прямо: либо ты уважаешь мою жену — либо теряешь сына навсегда.
— И что она ответила?
— Выбрала уважение… Скрепя сердце… но выбрала его всё-таки.
В июле мы снова стали жить вместе в той самой квартире. Богдан и Наталья Новак переоформили её на нас двоих поровну через брачный договор со всеми юридическими нюансами — настоял именно Ярослав Вишневский:
— Хочу быть уверен: ты спокойна за своё будущее… Никто больше не сможет отнять у тебя то место, которое стало твоим домом…
Татьяна Хоменко приехала всего один раз: сидела на кухне с чашкой чая напротив меня и внимательно смотрела мне в глаза:
— Ты оказалась сильнее, чем казалось сначала… И может быть это даже к лучшему… Он всегда был слабым духом мальчиком… Ему нужна была жена с характером…
Это не было извинением… Но это было признанием… А для неё это значило многое…
С тех пор прошло два года. Мы живём вместе иначе: оба работаем; решения принимаем сообща; границы между нами и нашими семьями очерчены чётко и ясно для всех сторон; квартира записана пополам — но мы оба помним слишком хорошо цену этой собственности…
Иногда вечером мы сидим вдвоём на кухне за чашкой чая… И он вдруг говорит:
— Спасибо тебе… За то что тогда не отдала маме ключи от нашей жизни…
И тогда я понимаю: всё то переоформление квартиры… суды… боль расставания… были нужны нам обоим…
Чтобы стать настоящей семьёй…
Где двое взрослых людей строят свою жизнь сами…
А не по указке родных…
Даже если ради этого пришлось почти потерять дом…
Зато найти друг друга заново…
А это дороже любой квартиры…