— Да какая ты мне племянница после такого? Я тебя теперь знать не хочу! — громогласно, чтобы услышали все соседи, выкрикивала возмущённая женщина.
— Уходи отсюда, слышишь? И чтоб больше ноги твоей в моём доме не было! — с трудом сдерживая раздражение и стараясь не сорваться на грубость, произнесла Владислава. — Тётя! С парой таких тётушек и врагов не нужно!
— Наглая! Отродье! Вся наша родня — люди добрые, сердечные. Только ты одна как дикое животное. Я к ней с подарком пришла, по-доброму, от души. А она меня — за порог! — продолжала гостья кричать так, чтобы слышала вся улица.
— И забери свою подачку! Может, тебе самой пригодится! — Владислава метнула в сторону Марички коробку с чайником, которая стояла у входа на тумбе. — Из этой дешёвой китайской дряни сама себе чай заваривай.
Никогда прежде сорокалетняя Владислава не позволяла себе подобного поведения. Всегда считала себя уравновешенной и спокойной женщиной. Даже хладнокровной. Скандалы были ей чужды, и никто из близких или знакомых не мог бы представить её в такой роли. В семье её ценили и любили, коллеги уважали за профессионализм и выдержку, а подруги обожали за лёгкий характер и чувство юмора.
Но сегодняшний случай потряс её до глубины души. Больше всего потому, что ей пришлось выставить за дверь родную тётю, которая пришла к ней в гости без предупреждения. И она никак не ожидала от себя такой вспышки эмоций.
Маричка была родной сестрой матери Владиславы и появилась у них сегодня без звонка или приглашения, чем немало удивила как племянницу, так и её супруга Сергея, который видел родственницу жены всего лишь третий раз в жизни.
— Приветствую тебя, Владислава, — произнесла она при входе в квартиру. Хозяйка открыла дверь с явным удивлением на лице. — Вот держи подарок от меня. Я помню: месяц назад у тебя был день рождения. Хоть вы меня тогда и не пригласили — я зла не держу и про племяшку свою не забыла.
— Заходи… Только почему заранее ничего не сказала? Могли бы нас дома и не застать: мы как раз собирались с Сергеем и детьми на дачу выезжать.
Владислава пыталась скрыть своё замешательство; визит Марички оказался для неё полной неожиданностью.
— Успеете ещё съездить… Дача никуда от вас не денется. А я вот по делу пришла. Если бы ты была внимательной племянницей — давно бы уже сама поинтересовалась моей жизнью! А то приходится мне самой тащиться к вам через весь город… Все стали такими равнодушными!
Маричка тяжело вздохнула и начала медленно стаскивать обувь и плащ со своей массивной фигуры.
«Раньше ведь ты нас за семью-то особо не считала… Вот мы тоже особо интереса к тебе никогда не проявляли», — подумала про себя озадаченная Владислава.
— Не доводилось мне ещё побывать у вас в новой квартирке-то… Ну-ка показывай свои владения! Мать твоя Наталья уж так расхваливала ваши апартаменты – будто вы во дворце живёте!
— Да нечего тут особенно показывать… Смотри сама: конечно же это далеко до дворца… Но места хватает всем – каждому своя комната досталась. И Богдану с Яриной нравится здесь жить.
— Ну да… Когда деньги водятся – можно себе позволить просторную жилплощадь… – буркнула Маричка недовольно осматривая квартиру племянницы.
Тётушка всегда отличалась непростым характером: ещё с юности она вела себя так, будто вся родня ей что-то должна была по определению. Именно поэтому большинство родственников старались держаться от неё подальше.
Мама Владиславы – Наталья – была младшей сестрой Марички; кроме них был ещё брат Павел. Все они выросли в простой деревенской семье: Наталья с братом остались жить там же после взросления, а вот Маричка сразу после окончания сельской школы отправилась искать лучшей доли в город…