Дома решили устроить скромное торжество. Купили торт, открыли шампанское, даже Софии позволили лечь спать позже обычного. Ярослав с улыбкой произнёс тост в честь достижений жены, а затем добавил:
— Ну вот, теперь точно могу увольняться. Стану домохозяином.
Все рассмеялись. София захлопала в ладоши: «Папа будет со мной дома!» Марьяна неопределённо хмыкнула. А в глазах Оксаны промелькнула тревожная искра — потому что в голосе мужа не чувствовалось ни малейшей насмешки.
Прошло полгода, и стало окончательно понятно: Ярослав полностью переложил финансовые заботы на неё. Сначала исчезли его взносы на оплату коммунальных услуг. Затем он перестал приносить домой продукты — «ты же всё равно ходишь в магазин». Кружки для Софии, одежда, даже топливо для его автомобиля — всё это оплачивала Оксана.
— А что мне делать? На яхту копить? — отшучивался он каждый раз, когда она пыталась поднять этот вопрос. — У тебя зарплата втрое выше моей. Разве тебе жалко?
Жалко было не потраченных гривен. Больнее всего было осознавать: муж воспринимает её успех как повод ничего не делать. Он больше не партнёр… а просто иждивенец. Тогдашняя шутка оказалась не шуткой вовсе.
***
Конфликт вспыхнул вечером пятницы. Оксана раскладывала покупки после очередной закупки на неделю — ещё минус двадцать тысяч с её карты. Ярослав сидел за столом и бездумно листал ленту новостей на телефоне.
— Послушай, — не выдержала она, — мы можем обсудить наши финансы?
— А что тут обсуждать? — не отрываясь от экрана, буркнул он.
— Мне неприятно быть единственным источником дохода в семье.
Ярослав медленно поднял взгляд и с удивлением посмотрел на неё:
— Да кому нужны мои гроши? Ты же зарабатываешь гораздо больше! Тебе жалко?
— Дело вовсе не в жалости. Это вопрос равноправия. Семья должна быть союзом двух людей, а не содержанием одного другим.
— Ну началось… — махнул рукой он. — Я ведь работаю! Просто ты получаешь больше — ну и прекрасно! Какая разница, кто приносит деньги?
— Разница в том, что деньги приносит только один человек — я, — сказала она резко.
— Так устройся попроще куда-нибудь, тогда я стану кормильцем семьи, — усмехнулся Ярослав и снова уткнулся в телефон.
На следующий день Оксана поехала к матери. Марьяна выслушала дочь внимательно и покачала головой:
— Ты сама виновата, Оксанка. Мужчине важно чувствовать себя главой семьи и добытчиком. А ты своей зарплатой его прижала к стенке… Вот он и расслабился.
— То есть я должна отказаться от хорошей должности ради того, чтобы ему было комфортнее? — возмутилась Оксана.
— Я этого не говорю… Но можно было бы вести себя скромнее с доходами и не тащить всё самой на плечах. Мужчина должен ощущать ответственность за семью.
— Мамочка… Какая ответственность? Он сам этого избегает! Ему удобно жить за мой счёт!
Разговор закончился без результата: мать осталась при своём мнении; у Оксаны внутри остались обида и растерянность.
Вечером она мыла посуду бездумно теряя тарелки губкой под струёй воды. Из комнаты доносился голос Софии: девочка читала вслух школьное задание под присмотром отца; тот сидел в кресле с телефоном и изредка поправлял её интонацию или ударениями слова… Всё выглядело как обычный вечер семьи из трёх человек.
Но внутри себя Оксана ощущала совсем другое: будто она уже давно перестала быть женой или матерью… Она стала тягловой силой этой семьи – той самой лошадью под телегой общего быта…