…на Прикарпатье, как помогала в национальном парке на Закарпатье… Маричка слушала и вспоминала, за что так когда-то ценила Тараса. Её терзало чувство вины, она надеялась, что Тарас предложит начать всё заново — официально, по-настоящему. Но он молчал.
Когда утром её скрутила тошнота, Маричка даже испытала облегчение: наконец-то появился повод всё прояснить! Дождавшись, пока дочка уснёт, она призналась мужу.
— Я встречаюсь с Тарасом.
— Не удивлён, — спокойно произнёс Александр. — И что дальше?
— Я беременна.
Он засмеялся. В этом смехе не было ни радости, ни злости — лишь безысходность.
— Что-то это мне напоминает…
— Я подаю на развод.
— Понятно… А как же дочь? Ты ей скажешь?
В его взгляде Маричка уловила тревогу.
— Не знаю, — ответила она откровенно. — Посоветуюсь с психологом.
Тарас уверял её, что покончил с прежней жизнью. Что теперь он живёт честно и устроился работать на завод. Она переехала к нему вместе с дочкой, хотя та плакала и умоляла остаться с папой. Квартира была тесной и неудобной, но ведь говорят: если любишь — и в хате рай?
Рай не получился.
Тарас сам признался девочке, что он её отец. Кристина тяжело это восприняла и почему-то больше всего обиделась именно на Александра. Маричке было искренне жаль его и того, как всё сложилось — но изменить уже ничего нельзя было. Александр затаил обиду: перестал платить алименты, заблокировал её номер и исчез из их жизни. Даже подруга отвернулась от Марички и Кристины — не говоря уже о бывшей свекрови.
— Неблагодарная ты… — бросила та напоследок.
Беременность протекала тяжело: школа находилась далеко, а машина у Тараса постоянно ломалась. После развода Александр выплатил Маричке компенсацию за часть квартиры; Тарас решил вложить эти деньги в дело — хотел быстро удвоить сумму и купить жильё побольше. Вскоре выяснилось: деньги пропали без следа. И не только их: оказалось, Тарас снова замешан в незаконных схемах — теперь экономических. Его приговорили к трём годам лишения свободы. А Маричка осталась одна: с ребёнком на руках и вторым под сердцем; без средств к существованию и какой-либо помощи со стороны.
Она не знала другого выхода кроме как попытаться вернуться к Александру. Он не отвечал на звонки; подруга говорила нехотя и явно что-то скрывала… Тогда Маричка решилась приехать сама — туда, где когда-то была по-настоящему счастлива.
Дверь открыла незнакомая девушка. Но судя по выражению лица той девушки – она знала Маричку.
— Александра нет дома… — сказала она негромко и положила ладонь себе на животик.
Живота ещё почти не было видно – но этот жест был красноречивей слов для Марички. Она похолодела: на пальце девушки блестело обручальное кольцо.
— А вы кто? – спросила она еле слышно.
— Я? Его жена…
Уши заложило от шума крови; ноги подкосились от неожиданности… Как он мог так быстро заменить её другой? Это ли любовь?
Маричка даже не помнила толком момента ухода из квартиры или дороги до пустой студии…
— Мама… – прошептала Кристина тихо. – А где мы теперь будем жить?
Маричка тяжело вздохнула:
— Поедем к бабушке…
Она понимала: лёгкой жизни там ждать не стоит… Но другого пути у неё просто не оставалось. Мама примет их обеих – в этом сомнений у неё не было… И будет растить Кристину так же строго и заботливо, как когда-то воспитывала саму Маричку…
«Тарас выйдет… Он нас заберёт… Всё наладится», – пыталась успокоить себя она…
По щекам текли слёзы… Она уже знала: хорошо больше никогда не будет…