Тамара Сергеевна прошла в прихожую, аккуратно расстегнула пальто и, не дожидаясь приглашения, повесила его на крючок. Из кухни доносился аромат тушеных овощей.
Свекровь хмуро нахмурилась — опять без мяса. Решила, что пора будет обсудить это с сыном, так нельзя.
— Игорек, я дома! — позвала Тамара Сергеевна, направляясь в кухню.
Ольга оторвалась от плиты и обратила взгляд на гостью:
— Добрый день, Тамара Сергеевна. Алексей сейчас в ванной, скоро выйдет.
Свекровь окинула невестку взглядом — легкое платье, волосы собраны в хвост, лица без капли косметики. Простота, переходящая в небрежность. Тамара Сергеевна сжала губы. Даже в домашней обстановке надо поддерживать порядок во внешности. Она сама всегда выглядела безупречно, даже выполняя домашнюю работу.
— Что сегодня на обед? — спросила свекровь, заглядывая через плечо Ольги в кастрюлю.
— Рататуй, — ответила невестка. — И курица в духовке.
— Рататуй? — переспросила Тамара Сергеевна. — Что это за чужеземное блюдо? В нашей Украине привыкли к обычной еде. Щи, картошка с мясом.
Ольга сделала глубокий вдох и про себя посчитала до пяти. Три года брака научили её терпению.
— Это овощное рагу — тушёные овощи с травами.
— А супа нет? — свекровь заглянула в холодильник. — Алексей с детства любит супы, особенно с фрикадельками.
— В прошлый раз я его готовила, — напомнила Ольга, — вы сказали, что он слишком жидкий.
— Значит, суп был приготовлен неправильно! — воскликнула свекровь. — Надо готовить с душой и любовью к семье.
Ольга молча помешивала овощи на сковороде. В первый год она старалась угодить, искала рецепты, готовила вручную, без техники. Но всё было зря — то соли мало, то лука слишком много, то неправильно обжарено.
В этот момент Алексей вышел из ванной, вытирая руки полотенцем.
— Мама! — улыбнулся он, обнимая Тамару Сергеевну. — Что ты сегодня принесла?
Свекровь засветилась от радости и достала из сумки контейнер:
— Котлеты, как ты любишь, с чесночком.
Алексей заглянул внутрь и с довольной улыбкой произнёс:
— Отлично, как раз перекусим.
Ольга отвернулась к плите, сжав зубы. Она уже не раз видела эту сцену: свекровь приходит с едой, сын радуется, а затем следуют намеки, что невестка готовит плохо.
— Садитесь, я скоро накрою на стол, — сообщила Ольга.
Тамара Сергеевна устроилась, осматривая кухню. Здесь всё выглядело иначе, чем в её доме. Не было салфеток и милых статуэток, только кухонные приборы и минимум украшений. Холодно и безлико.
— Алексей говорил, что у тебя премия была? — спросила свекровь.
— Да, небольшая, — ответила Ольга, раскладывая еду по тарелкам.
— Уже что-то купила?
— Мясорубку новую приобрела, — указала Ольга на сияющий электроприбор на столе. — И часть денег отложили.
Тамара Сергеевна фыркнула:
— Электрическую? Зачем переплачивать? Механическая стоит копейки и служит десятки лет. У меня советская ещё осталась.
— Мне так удобнее, — ответила Ольга. — К тому же, эти деньги — моя премия.
— Конечно, — протянула свекровь. — Я ведь не указываю, как тратить деньги, просто советую.
Алексей неловко посмотрел на жену:
— Мам, давай просто поедим.
Они ели молча. Ольге было трудно проглотить куски — всякий раз, когда свекровь приходила, аппетита не было. Тамара Сергеевна, напротив, с видимым удовольствием ела свои котлеты.
— Очень вкусно, Олечка, — заметил Алексей, — особенно курица.
— Да? — Тамара Сергеевна отломила кусочек. — На мой вкус, суховато. И специи переборщили.,Ольга положила вилку на тарелку и сделала глоток воды.
— Если моя еда вам не по душе, вы всегда можете принести свою, — произнесла она тихо.
— Именно так я и поступаю! — воскликнула свекровь. — Просто хочу, чтобы и ты научилась готовить. Алексею нужна здоровая домашняя пища. Мужчине обязательна еда с душой.
Алексей проглотил котлету и поднялся из-за стола:
— Мне нужно немного доделать по работе. Поговорите между собой.
Ольга бросила выразительный взгляд на мужа, но он лишь виновато улыбнулся и направился в свою комнату. Как всегда. Стоило затронуть тему еды или быта, Алексей быстро находил предлог уйти.
— Заработался бедняга, — с сожалением сказала Тамара Сергеевна. — А ты обязана поддерживать его, создавать домашний уют. Знаешь, когда мой муж возвращался с работы, я всегда встречала его свежеприготовленным ужином. Ни одной разогретой тарелки!
— Я тоже каждый день готовлю, — возразила Ольга. — Но мы оба работаем, и…
— Да-да, — прервала свекровь, отмахнувшись рукой. — У современных женщин всегда полно оправданий. Работа, карьера. В наше время все успевали — и работать, и дом содержать в порядке.
Ольга поднялась и начала убирать со стола. Тамара Сергеевна не умолкала:
— К тому же интерьер стоит обновить. У вас все выглядит холодно, словно в гостинице.
— Мне нравится минимализм, — ответила Ольга. — Алексею это тоже по душе.
— Алексей привык довольствоваться тем, что есть, — прошептала свекровь. — Он у меня неприхотливый. Как отец его был.
Ольга помыла посуду и вытерла руки полотенцем. Уже направляясь уходить, она услышала слова Тамары Сергеевны:
— Ты неплохо устроилась, Ольга. Квартира своя, работа приемлемая. Но вот хозяйка из тебя…
— Какая? — резко повернулась Ольга. — Говори прямо.
Свекровь встала и подошла к холодильнику:
— Я лишь хочу сказать, что недостаточно просто готовить. Еда должна быть приготовлена с любовью.
— С любовью, — повторила Ольга. — А вы не задумывались, что после целого дня критики любовь куда-то исчезает?
Свекровь закрыла дверцу холодильника с щелчком:
— Критика? Я всего лишь пытаюсь помочь! Передать опыт. Но ты всегда была слишком гордой, чтобы его принять.
Ольга опустила голову. Раньше она действительно старалась. Записывала рецепты, просила советов. Но каждый совет превращался в упрек, каждое блюдо становилось поводом указать на недостатки.
— Пойду посмотрю, как у Алексея дела, — сказала Ольга и направилась в комнату.
Мимо двери она услышала голос свекрови:
— Игорек, видишь, как она со мной разговаривает?
Ольга замедлила шаг, прислушиваясь.
— Я для вас всю жизнь стараюсь, — продолжала Тамара Сергеевна. — А эта твоя… ни на что не годится. Ни хозяйка, ни по характеру. Пустая. И щи толком не сварит, и умом не отличается.
— Мам, ну зачем же так? — устало прозвучал голос Алексея.
— А как иначе? Ты разве не видишь? Питаетесь кое-как, дома холодно. Разве ты на это рассчитывал? Ты должен был жениться на Елене из соседнего подъезда. Вот она была хозяйкой! А эта… улыбается в лицо, а за спиной, наверное, язвит.
Ольга прислонилась к стене, чувствуя, как все внутри сжимается. Три года она терпела, надеясь, что отношения улучшатся. Три года старалось понравиться, угодить, соответствовать. И вот какой итог.
Она вернулась на кухню и начала автоматически протирать и без того чистую столешницу. В голове крутились отрывки слов свекрови: «ни на что не годится», «пустая». Были ли они всегда правдой, просто она не замечала? Или Тамара Сергеевна лишь теперь решила выговориться?
Ольга вспомнила, как в начале отношений с Алексеем старалась произвести хорошее впечатление на маму. Готовила три дня, устраивая званый ужин. Свекровь тогда молчала долго, а потом только сказала: «Больше соли в следующий раз не жалей».
Алексей вышел из комнаты, за ним последовала Тамара Сергеевна.
— Олечка, мама хочет чаю, — сказал он. — У нас что-нибудь к чаю есть?
Ольга молча достала чайник и поставила его на плиту.
— Я купила пряники, — сообщила она. — В шкафчике.,— Пряники? — Тамара Сергеевна взмахнула руками. — Я была уверена, что к моему приходу ты что-то приготовишь.
Ольга обратилась к свекрови, смотря прямо ей в глаза:
— А почему я обязана что-то печь?
— Как же, — растерялась та. — Ведь я к тебе в гости пришла.
— Вы навещаете меня каждую неделю, — ответила Ольга. — Это уже не визит, а плановая инспекция.
Тамара Сергеевна покраснела:
— Как ты смеешь! Я мать твоего мужа!
— Та, которая только что за моей спиной назвала меня никчемной, — Ольга посмотрела на Алексея. — Я правильно услышала?
Алексей переводил взгляд с жены на мать:
— Ольга, успокойся. Мама просто…
— Что значит «просто»? — прервала Ольга. — Просто говорит, что я пустышка и бесполезна? Что я плохая жена? Что я готовлю, одеваюсь и живу неправильно?
Тамара Сергеевна выпрямилась:
— Я всего лишь хотела помочь, дать совет. А ты всё…
— Если тебе не нравится моя еда — иди из моего дома! — заявила Ольга, больше не вынося упреков свекрови.
В комнате наступила тишина. Тамара Сергеевна застыла с приоткрытым ртом, явно не ожидая такого отпора. Алексей смущённо переводил взгляд с супруги на мать, не решаясь вмешиваться. Чайник на плите закипел, но никто не обратил на это внимания.
— Ладно, — первая пришла в себя свекровь, — давайте успокоимся и просто поужинаем. Хочу попробовать твой суп, он ведь вчерашний, насколько я понимаю. Потом чай…
Тамара Сергеевна эффектно села за стол, взяла ложку и попробовала суп из тарелки. Сделала глоток, задержала дыхание и скривилась:
— Мало соли. У меня бы вся семья ложки вылизывала, — затем обратилась к сыну. — Ты хоть говоришь ей, как нужно готовить?
Алексей опустил голову, внимательно рассматривал содержимое своей тарелки, словно там искал ответ. Ольга наблюдала за этой сценой, медленно считая про себя до десяти. Прослушав фразу свекрови до конца, невестка аккуратно положила ложку на тарелку и поднялась.
— Тамара Сергеевна, — сказала Ольга спокойно, но в голосе прозвучала непоколебимая решимость, — с этого момента в моём доме не будет тех, кто приходит не ради еды, а чтобы унизить меня. Если вы недовольны тем, как я готовлю, как веду дом или как выгляжу — дверь открыта.
Свекровь рассмеялась, но смех звучал натянуто:
— Ой, Олечка, зачем? Я ж не со зла. Так со всеми разговариваю. Ты просто слишком ранимая.
— Нет, я не ранимая, — возразила Ольга. — Я просто устала терпеть неуважение в собственном доме.
Тамара Сергеевна повернулась к сыну, ища поддержки:
— Алексей, скажи жене, что она ведёт себя неправильно!
Алексей ерзал на стуле. Его взгляд метался между двумя женщинами, словно во время теннисного матча. Было видно, что он всё ещё надеется, что конфликт разрешится сам собой, и ему не придётся выбирать сторону.
Ольга не стала ждать реакции мужа. Решительно схватив тарелку Алексея, она донесла её до раковины. Сигнал был ясным: уважай жену или никак.
— Что ты себе позволяешь? — воскликнула Тамара Сергеевна, поднимаясь. — Ты понимаешь, что оскорбляешь мать своего мужа?
— А вы осознаёте, что последние три года оскорбляете его жену? — парировала Ольга.
Свекровь схватила сумку и направилась к выходу:
— Ладно, вижу, сегодня спокойно поговорить не получится. Ты ещё пожалеешь о своих словах, когда успокоишься.
У двери Тамара Сергеевна оглянулась:
— Алексей, позвони мне вечером. Нужно поговорить.
Дверь громко захлопнулась. Ольга выдохнула, только теперь заметив, как сильно сжимала кулаки. Алексей сидел на кухне, выглядя растерянным.
— Ты слишком резко с ней, — наконец заговорил муж. — Мама просто хотела помочь.
Ольга покачала головой:,— Помочь? Алексей, она обозвала меня ничтожной. Пустой. Это вовсе не помощь, а унижение.
— Она не хотела тебя обидеть, — повторил слова матери Алексей. — У нее такой характер. Ты же знала, на что шла, выходя за меня замуж.
— Ты что, думала, что мне придется выносить оскорбления? — Ольга усмехнулась сквозь зубы. — На это я не подписывалась.
Алексей поднялся и неспешно прошелся по кухне:
— Мне нужно выйти на свежий воздух и всё обдумать.
— Хорошо, — кивнула Ольга. — Иди.
Как только за мужем захлопнулась дверь, она села обратно за стол. Впервые за долгое время она осталась одна на своей кухне. Разогрела ужин, включила расслабляющую музыку и устроилась у окна. За стеклом началась весна — на деревьях появились первые почки, редкие прохожие обошлись без зимних курток. Вокруг царила тишина. Не та напряжённая, в которой скрываются от ссор, а такая, где можно легко и свободно дышать.
Алексей вернулся поздно вечером. Молча снял одежду и лёг спать. Утром Ольга нашла записку: «Поживу пару дней у мамы. Нам нужно всё обсудить».
Она мятой запиской лишь сжала и выбросила в мусор. Два дня прошли в необычном покое. Впервые за долгое время невестка не ощущала постоянное напряжение, тревогу перед критикой или необходимость подстраиваться под чужие ожидания. По приходу с работы она готовила ужин по собственному желанию, а не по вкусу свекрови или мужа. Слушала музыку, занималась домашними делами в привычном для себя ритме.
На третий день Алексей вернулся. Молча прошёл на кухню, сел напротив жены и сказал:
— Мы с мамой много говорили. Ты зря так резко отреагировала. Всё можно было сказать мягче.
Ольга отложила книгу:
— Алексей, я три года говорила мягко. И что это изменило?
— Мама не имела цели обидеть тебя, — продолжил муж. — Она просто переживает за меня.
— Уважение — это не только вопрос интонации, — тихо заметила Ольга. — Это уважение к человеку. Твоя мать не уважает меня, мой дом и мои решения. А ты это позволяешь.
Алексей тяжело вздохнул:
— Ольга, она моя мать. Я не могу выбирать между вами.
— Я не прошу тебя выбирать, — ответила Ольга. — Я прошу уважать меня. Если твоя мать хочет навещать нас — пусть приходит как гость, а не как контролёр.
— И что ты хочешь, чтобы я ей сказал? — в голосе Алексея проявилось раздражение.
— Правду, — пожала плечами Ольга. — Скажи, что ты любишь и её, и меня. Что хочешь, чтобы в доме царил мир, а не ссоры. И для этого каждый должен уважать чужие границы.
Алексей молчал долго, затем кивнул:
— Я поговорю с ней. Только, пожалуйста, без лишних конфликтов, хорошо?
— Конечно, — согласилась Ольга.
Через две недели Тамара Сергеевна пришла в их дом. Вошла настороженно, будто ожидая конфликта. Ольга встретила свекровь спокойно, без излишних улыбок, но и без враждебности.
— Проходите, Тамара Сергеевна, — пригласила невестка. — Обед почти на столе.
Свекровь прошла на кухню, огляделась. Заметила новые занавески с ярким крупным узором, которые ей явно не по душе, но не сказала ни слова.
— Чем могу помочь? — спросила Тамара Сергеевна, стараясь слышаться нейтрально.
— Помогите накрыть на стол, — предложила Ольга, передавая тарелки.
Они ужинали вместе, но никто не касался прошлой ссоры. Напряжённость витала в воздухе. Несколько раз свекровь собиралась высказать привычные замечания о еде, но сдерживалась, встречая спокойный взгляд Ольги.
— Вкусно, — наконец произнесла Таmара Сергеевна.
— Спасибо, — ответила Ольга просто.
Это не было ни примирением, ни победой. Это означало начало нового этапа. Ольга больше не сгибалась под тяжестью постоянной критики. Не боялась занять своё место в собственном доме. Говорила открыто и прямо.
На следующий визит свекровь принесла пирог. Ольга приняла его с благодарностью — не из-за нужды, а как символ мира. Маленький, робкий жест, но всё же жест.
Теперь в доме Ольги гостили только те, кто уважал хозяйку. Ценил еду, покой и уют, которые она создавала. Остальным оставалось пробовать свои блюда где-то в другом месте. Кажется, свекровь начала принимать это правило. Медленно, но всё же вступила на этот путь. А Алексей… наконец понял, что жена — не тихая тень рядом, а самостоятельная личность с собственными границами и достоинством. И именно это понимание укрепило их отношения.
Ольга стояла у окна, наблюдая, как на деревьях распускаются листья. Весна в полном разгаре. Время новых начинаний и перемен. И теперь она точно знала: иногда нужно повысить голос, чтобы тебя услышали.