— Раз уж ты сама всё решаешь, — значит, сама и разбирайся с последствиями. Я больше не стану готовить, убирать или делать что-то ради вас. Я устала! Уже надоело быть прислугой в собственном доме!
— Опять начинаешь преувеличивать?
— Преувеличиваю? — Тамара горько рассмеялась. — Твоя сестра живёт здесь больше месяца. Жить умеет, ремонтировать умеет, а элементарно приготовить себе хоть что-то — не в состоянии! У неё что, лапки?
— Игорь, ты не против, если Люба поживёт у нас недельку-другую? — Андрей присел на край кухонного стола, глядя, как жена режет овощи для салата.
— Что случилось? — Тамара подняла глаза от разделочной доски.
— Она серьёзно поругалась со своим Владимиром. Собрала вещи и ушла.
— К маме не хочет поехать?
— Ты же знаешь… — Андрей махнул рукой. — Мама начнёт причитать и читать нотации. Любе сейчас совсем не до этого.
Тамара на мгновение задумалась, вспомнив, как сама порой нуждалась в поддержке. Правда, тогда ей было некуда пойти — ни братьев, ни сестёр не было, одна словно перст.
— Конечно, пусть приезжает. Места всем хватит.
— Спасибо, дорогая! — Андрей поцеловал жену в щёку. — Я знал, что ты поймёшь.
— Андрюш, а она надолго у вас планирует остаться?
— Да нет, что ты! Пока квартиру себе не найдёт. Две недели максимум.
— Ладно, — улыбнулась Тамара. — Может, будет даже веселее.
Тамара всегда считала себя человеком, готовым помочь, протянуть руку в трудный момент. Наверное, потому что сама пережила немало трудностей. Росла без отца, мама пропадала на двух работах, чтобы дочь ни в чём не нуждалась.
Братьев и сестер у неё не было — не с кем было поделиться и не к кому было приткнуться в нужный момент. А потом ушла и мама — рак не щадит никого. Остались только воспоминания и однушка в маленьком городке.
Когда Тамара поступила в киевский вуз, она сдала квартиру в аренду. Средства от аренды вместе со стипендией позволяли жить. В общежитии она познакомилась с Андреем. Высокий, харизматичный второкурсник сразу покорил её сердце.
А когда он познакомил её со своей семьёй… Боже, как Тамара им завидовала! Галина Петровна, мама Андрея, души не чаяла в детях. Люба, младшая сестрёнка, только что закончила школу, но уже строила большие планы на жизнь. Все в их семье друг за друга горой, все поддерживают друг друга.
Когда они с Андреем решили пожениться, Тамара продала квартиру матери. Все деньги вплоть до последней копейки вложила в первый взнос за их новое жильё в Киеве. Ипотека, конечно, но собственное семейное гнёздышко! Первое время было нелегко — она ещё училась, а Андрей один платил ипотеку. Потом Тамара устроилась на работу, стало чуть легче.
А теперь вот Люба… Тамара помнила, как искренне радовалась за золовку, когда та начала жить с Владимиром. «Вот теперь жизнь у Любы наладится», — думала она. Но семейное счастье Любы, как нередко бывает, разбилось о быт, едва успев начаться.
И теперь младшая сестра мужа стоит на пороге их квартиры с чемоданом, плачет, но в глазах у неё та решимость, которую имеют лишь те, кто уверен — их здесь примут и поймут.
Ведь правда, поймут?
Прошел месяц, и Тамара поняла: что-то идёт не так. Люба, которая должна была активно искать своё жильё, надолго обосновалась у них в квартире. Временная гостья незаметно превратилась в постоянную жильцку, да ещё и с весьма своеобразным подходом к совместной жизни.
— Люба, может, ты уберёшься в ванной после себя? — Тамара очередной раз обнаружила разбросанные влажные полотенца и кучу косметики на полках.
— Ой, Игорь, извини! — золовка улыбнулась виновато. — После работы совсем нет сил. Может, завтра уберусь?
Наступило завтра, но влажные полотенца всё так же лежали на полу, пока их не убирала сама Тамара.
На кухне ситуация была не лучше. Грязная посуда, крошки на столе, пустая упаковка из-под готовой еды в раковине. Тамара готовила на троих, хотя изначально рассчитывала на помощь Любы.
— Люба, давай договоримся: хотя бы мой за собой посуду, — как-то не выдержала Тамара.,– Я же гостья! – искренне удивилась золовка. – Разве ты заставляешь гостей мыть посуду?
Вечером Тамара больше не смогла скрывать:
– Андрюша, давай поговорим.
– М-м? – муж оторвался от ноутбука.
– Сколько ещё твоя сестра намерена оставаться у нас?
– А в чём проблема? Места ведь хватает.
– Проблема в том, что месяц прошёл, а она даже не собирается съезжать! Квартиры не ищет, почти не ходит на работу, по дому вообще ничего не делает…
– Игорь, ну ты же видишь – ей сейчас нелегко. Расставание, депрессия…
– А мне что, легко? – голос Тамары дрогнул. – Я после работы и готовлю, и убираю, и стираю. На троих! А она даже свою тарелку не может помыть!
– Господи, что такого? Подумаешь – тарелку не помыла…
– Дело не в тарелке! – Тамара вскочила. – Дело в отношении! Она ведёт себя так, будто это не мы должны ей помогать, а наоборот она делает нам одолжение!
В этот момент хлопнула входная дверь – вернулась Люба. Тамара замолчала, но внутри её всё кипело. Она торопливо смотрела на мужа, не узнавая в нём того заботливого парня, который носил ей кофе в постель и обещал, что они всегда останутся командой.
Через неделю Тамара обнаружила на журнальном столике каталог отделочных материалов. Страницы с загнутыми уголками и заметками на полях.
– Люба, а что это? – Тамара сделала попытку звучать максимально спокойно.
– О, это? – беззаботно ответила золовка. – Решила немного освежить комнату. Тут ещё смета есть, – она показала на листок. – Правда, может выйти немного дороже… Но вы же поможете? Всё-таки семья!
Тамара молча смотрела на смету. В горле стоял комок. «Семья». Слово, которое она так ценила, теперь звучало для неё как насмешка. И впервые за время жизни с Андреем ей стало по-настоящему страшно.
Тамара сидела на кухне, механически помешивая остывший чай. Перед ней лежал тот самый документ – триста тысяч гривен на ремонт комнаты, которую Люба уже считала своей.
Цифры плясали в глазах, а в голове крутилась одна и та же мысль: «Как же всё так сложилось?»
Входная дверь с шумом распахнулась – вошёл Андрей.
– Андрюша, нам нужно серьёзно поговорить, – Тамара расправила плечи.
– Что произошло? – муж зашёл на кухню, развязывая галстук.
– Вот, – она подала ему смету. – Твоя сестра затеяла ремонт. В нашей квартире. На наши деньги.
Андрей быстро пробежался глазами по цифрам:
– Ну, комната правда не очень уютная…,В душе Тамары что-то оборвалось.
– Что значит «не очень уютная»? – в ее голосе прозвенел упрек. – Андрюша, очнись! Это же наша квартира! Мы вместе платим ипотеку! А твоя сестра… – она замялась, стараясь подобрать правильные слова. – Твоя сестра ведет себя так, будто это ее личное пространство!
– Зачем так нервничать? – поморщился муж. – Ей просто хочется самовыражаться, чтобы комната отражала ее характер.
– Какая её комната, Андрюша? – в горле Тамары застоялась комок. – Это гостевая комната в нашей квартире! Здесь нет ничего ее!
– Конечно, наша квартира. И мы вправе вместе решать, кто на что претендует.
– Именно мы оба! А решил, похоже, только ты. Со мной не посоветовался.
– Я глава семьи! Я и принимал решение!
Это прозвучало для Тамары как удар по лицу. Казалось, что она впервые видит мужа – чужого, незнакомого человека. Где тот Андрей, который говорил о равноправии в семье? Который раньше обсуждал с ней все мелочи?
– Знаешь что? – медленно встала она. – Если ты здесь все решаешь один – значит, сам и разбирайся с последствиями. Я больше не собираюсь готовить, убираться или что-то делать для вас. Я устала! Устала быть прислугой в собственном доме!
– Да что ты снова раздуваешь из мухи слона?
– Драматизирую? – Тамара горько рассмеялась. – Твоя сестра живет здесь уже больше месяца. Ремонт ей делать не мешает, а вот элементарно приготовить себе поесть – не в состоянии! Лапки из-за спины растут?
В эту секунду на кухню вошла Люба. Заспанная, в шелковом халате, направилась к холодильнику:
– Игорь, что у нас на ужин?
Это стало последней каплей.
– Ни черта! – воскликнула Тамара. – Ни обеда, ни ужина больше не будет! Хватит! Только если Андрюша вдруг расстроится. Но больше я никто ваша домработница!
– Господи, что с тобой происходит? – Андрей схватил ее за плечи. – Успокойся!
– Не трогай меня! – вырвалась она. – Вы… вы оба только использовали меня! А я дура – думала, что у меня есть семья! Близкие люди!
– Тамара, какая же ты неблагодарная! – влезла Люба. – Мы приняли тебя как родную, а ты…
– Приняли? – резко повернулась Тамара к золовке. – Нет, дорогая, это я вас приняла. В эту квартиру, за которую плачу я! В дом, который содержу я! И знаешь что? С меня хватит!
Она бросилась из кухни, захлопнув за собой дверь. Руки дрожали, когда она брала из шкафа чемодан.
– Что ты делаешь? – Андрей ворвался в спальню. – Куда ты собралась?
– К юристу. А потом – куда угодно, только подальше отсюда.
– Игорь, ты с ума сошла? К какому юристу? К чему развод?
– Развод? – остановилась, внимательно смотря на мужа. – Я не называла это вслух, но да, именно это и имела в виду. Раз уж ты так хорошо меня понимаешь.,– Перестань! – резко влетела в комнату Люба. – Ты разрушаешь нашу семью! Всё из-за ремонта?
– Нет, – спокойно, но решительно ответила Тамара. – Не из-за ремонта. Просто в этой семье хватает места для всех, кроме меня. Тебе, Люба, выделена комната, на твои капризы тратятся деньги, лень всегда находят оправдание. Но моё мнение, мои чувства, моё право управлять своим домом – всё это игнорируется.
– А куда же ты пойдёшь? – в голосе Андрея прозвучали умоляющие нотки. – На отдельное жильё у тебя не хватит…
– Хватит, – прервала его Тамара. – На первый взнос хватит точно. Особенно если учесть, что эти деньги для первоначального взноса – мои. Неужели ты забыл, откуда они взялись?
Она захлопнула чемодан. В тишине было слышно, как капала вода из неплотно закрытого крана. За окном сигналил проезжающий автомобиль.
Обычные звуки обычного вечера. Но для Тамары этот вечер стал личным рубежом. Рубежом жизни, в которой она начала уважать себя больше, чем чужие представления о семье.
Следующие две недели превратились в настоящий конфликт. Галина Петровна звонила ежедневно, умоляя «не разрушать семью из-за пустяков».
Люба отправляла гневные сообщения, обвиняя Тамару в равнодушии и неблагодарности. Андрей метался между матерью, сестрой и женой, пытаясь угодить всем одновременно.
Тем временем Тамара молча собирала документы. Каждый чек, все банковские выписки, бумаги по продаже старой квартиры – она сохраняла их с особой тщательностью, словно предчувствуя, что они ещё пригодятся. И это предвидение не подвело её.
– Вы уверены, что хотите развод? – спросила учтиво пожилая женщина-юрист, просматривая бумаги. – Может, стоит попытаться сохранить брак?
– Знаете, – грустно улыбнулась Тамара, – иногда примирение – это просто продолжение терпения. А мне больше это не нужно.
После подачи заявления на развод начались настоящие бури. Галина Петровна помчалась из загородного дома и устроила скандал прямо в подъезде:
– Как ты смеешь? Мой сын для тебя всё сделал! Приютил, замуж взял!
– Приютил? – Тамара сжала кулаки. – Я не бездомная кошка. У меня была собственная квартира, которую я продала, чтобы купить нашу общую. И теперь я тут приживалка?
Андрей пытался сыграть на жалости:
– Игорь, куда ты пойдёшь? Ты же одна…
– Лучше быть одной, чем с тем, кто заставляет тебя чувствовать себя одинокой.
Дальше последовали долгие и изнурительные судебные разбирательства. Люба пыталась доказать, что тоже имеет право на квартиру – ведь она там живёт!
Андрей утверждал, что первый взнос собирали вместе. Но документы говорили сами за себя: отдельный счёт, куда поступили деньги от продажи добрачной квартиры Тамары, прямое перечисление на банк в качестве первого взноса.
– Вот так, – усмехнулась однажды Тамара, выходя из зала суда, – а ведь я хранила эти бумаги просто потому, что мама всегда говорила: «Никогда не знаешь, что пригодится».
Мама была мудрой женщиной, и пусть ей земля будет пухом.
Когда всё окончательно решилось, первый взнос вернулся к Тамаре, а оставшиеся деньги от продажи квартиры поделили поровну, она впервые за долгое время ощутила свободу.
Как будто с плеч свалился тяжёлый груз. Как будто она могла наконец дышать полной грудью.
А что говорил Андрей? Что денег не хватит на новую квартиру? Вот тебе и хватило – уютная двушка в получасе езды от центра.
Возможно, чуть дальше от работы, чем хотелось, но теперь своя. И никто не будет указывать, какие обои клеить и где ставить торшер.
Устав от истерик бывшей свекрови и Любы, Тамара вскоре просто сменила номер телефона. С Андреем она перестала общаться, благо детей у них не было, а делить кроме квартиры было нечего.
По общим знакомым она слышала, что после всех выплат, связанных с продажей и ипотекой, у Андрея не хватило денег на первый взнос для новой квартиры.
Он решил копить, и чтобы было удобнее, они с Любой вернулись в квартиру матери.
А потом мама уговорила сына вложить эти деньги в ремонт – мол, дочке будет уютнее в обновлённом жилье.
Слушая всё это, Тамара радовалась, что покинула этот «дом сумасшедших» и теперь свободна. Конечно, она всё ещё мечтала о большой семье, но поняла – наличие родственников не гарантирует их готовность к взаимной поддержке. А именно этого она и хотела.