— Да, адрес скажу… — внезапно прервала Ольга, но Ирина Викторовна в страхе выкрикнула: — Что ты творишь?! Какая полиция?
— Мы же родные! — пыталась оправдаться Ольга.
— Родственники не имеют права захватывать чужие дома, — отвечала спокойно Ирина, завершая разговор. — Скоро приедут сотрудники, и всё будет решено в рамках закона.
Свекровь попыталась что-то возразить, бормоча про неблагодарность и отсутствие уважения к старшим, но Ольга уже не обращала внимания.
Она помогла матери дойти до машины и посадила пожилую женщину на заднее сиденье. — Мам, всё наладится, — мягко пообещала Ольга. — Через час ты снова будешь в своём доме, и никто не посмеет тебя оттуда выгонять. — Я так боялась, — призналась Нина Александровна. — Три ночи провела на веранде, не знала, к кому обратиться.
— Я думала, может, ты действительно хотела, чтобы мы жили вместе… — Ни в коем случае, — твёрдо ответила дочь. — Этот дом принадлежит только тебе.
И всё будет именно так, как мы задумали.
Полиция прибыла через двадцать минут.
Два сотрудника внимательно выслушали все стороны, проверили документы на дом и вынесли однозначное решение: Ирина Викторовна обязана немедленно покинуть чужое жильё и вернуть ключи. — Но я же не преступница! — возмущалась свекровь, собирая свои вещи под контролем полицейских. — Мы же семья, должны поддерживать друг друга! — Помогать не значит захватывать чужую собственность, — спокойно объяснил старший полицейский. — У вас есть десять минут, чтобы забрать личные вещи.
Ольга лично проследила, чтобы Ирина Викторовна вернула все ключи и не оставила в доме ни одной своей вещи.
Пришлось вызвать слесаря, который сразу заменил все замки на новые.
Нина Александровна молча наблюдала за происходящим, время от времени вытирая слёзы.
Когда полиция и слесарь уехали, а свекровь была отвезена на такси домой, Ольга крепко обняла мать. — Мам, прости меня, — сказала она. — Я не думала, что такое вообще возможно.
— Не переживай, доченька, — всхлипнула Нина Александровна. — Это не твоя вина.
Кто мог предположить, что люди способны на такое?
— Теперь я это знаю, — твёрдо произнесла Ольга. — И больше никто не посмеет выгнать тебя из дома.
Обещаю.
Женщины вошли в дом и начали приводить вещи в порядок.
Ирина Викторовна успела серьёзно перестроить всё под себя: передвинула мебель, развесила свои картины, даже сменила постельное бельё в спальне. — Какая наглость, — качала головой Ольга, возвращая матери фотографии на комод. — Вела себя так, будто дом был её собственностью. — Она говорила, что у них дома всё совсем плохо, — рассказывала Нина Александровна, аккуратно развешивая свои платья в шкаф. — Крыша течёт, стены сырые.
Вот и решила сюда переехать.
— За мой счёт, да? — усмехнулась Ольга. — Ну уж нет, так это не пройдёт.
К вечеру дом снова приобрёл порядок.
Нина Александровна заварила чай, и они с дочерью сели на кухне, обсуждая произошедшее. — Олечка, а что теперь будет с Ириной Викторовной? — спросила пожилая женщина. — Леонид ведь расстроится… — Пусть расстраивается, — ответила твёрдо Ольга. — После всего, что его мать натворила, двери нашего дома для неё закрыты навсегда.
И муж пусть не рассчитывает на моё понимание.
— Но ведь семья… — начала было Нина Александровна.
— Семья — это люди, которые уважают друг друга, — перебила дочь. — А не те, кто захватывают чужую собственность и выгоняют пожилых на улицу.
Ольга допила чай и поднялась из-за стола.
В душе было спокойно — справедливость восторжествовала, мать вернулась в собственный дом, а свекровь получила урок, который запомнится надолго.
Таких ситуаций больше не повторится, в этом женщина была уверена.