Алексей нахмурился.
— Мама просто переживает. Ей хочется, чтобы у нас все складывалось удачно.
— Понимаю, моя теща в начале тоже стремилась во всем участвовать. Пока жена не обозначила четкие границы.
— Какие границы? Это же мама.
Сергей покачал головой.
— Вот именно в этом и кроется главная ошибка. То, что это мама, не дает ей права вмешиваться в вашу жизнь. Моя жена сразу дала понять своей матери: «Мама, я тебя люблю, но это наш дом, и решения принимаем мы». Сначала была обида, но потом отношения нормализовались.
— Мне кажется, Ирина слишком остро реагирует. Ведь мама желает только добра.
— Чужое добро порой хуже зла, если оно навязывается, — задумчиво заметил Сергей. — Слушай мой совет — поговори с мамой, пока ситуация не усугубилась. Иначе рано или поздно придется выбирать сторону, и это будет болезненно для всех.
Спустя два месяца совместного проживания ситуация достигла критического момента. Ирина вернулась из трехдневной командировки и заметила, что в квартире многое изменилось. Появились новые декоративные подушки, картины на стенах были переставлены, а из гардероба исчезли несколько вещей.
— Что случилось с моим красным платьем? — спросила она Алексея, который встретил ее с виноватым выражением.
— Мама сказала, что оно слишком яркое и тебе не подходит по возрасту… Она отложила его, чтобы отдать на благотворительность.
— Что?! — Ирина не могла поверить своим ушам. — Это мое любимое платье от известного дизайнера! Я купила его на последнем показе в Киеве!
— Не кричи, пожалуйста. Мама хотела как лучше. Она считает, что женщина твоего статуса должна одеваться более… консервативно.
— Моего статуса? — Ирина почувствовала, как в ней нарастает гнев. — А что с моего статуса? То, что я успешная бизнес-леди, означает, что я обязана выглядеть как серая мышь?
В этот момент дверь открылась, и на пороге появилась Тамара Сергеевна с пакетами продуктов.
— Ирочка! Вернулась! — воскликнула она с наигранной радостью. — Я решила приготовить ужин. Алексей говорил, что ты сегодня приедешь.
Ирина смотрела на нее, стараясь справиться с эмоциями.
— Тамара Сергеевна, мне нужно серьезно с вами поговорить.
— Конечно, милая, только дай мне разложить продукты.
— Нет, сейчас. Скажите, почему вы решили, что можете распоряжаться моими вещами? Где мое красное платье?
Тамара Сергеевна нахмурилась.
— Ох, Ирочка, не стоит так волноваться из-за одежды. Я просто немного разобрала твой гардероб. У тебя столько вещей, что половину ты, наверное, даже не носишь. А это платье, честно говоря, совсем не солидное. Ты же серьезная женщина, владелица бизнеса.
— Это не ваше решение, — тихо, но твердо ответила Ирина. — Это мои вещи, моя квартира, и я не давала разрешения что-либо менять.
— Мама хотела помочь, — вмешался Алексей. — Ирина, давай не будем раздувать из мухи слона.
— Это не муха, Алексей. Это постоянное нарушение моего личного пространства. Мы еще даже не поженились, а твоя мать уже хозяйничает в моей квартире, будто она её владение!
Тамара Сергеевна побледнела.
— Вот как ты разговариваешь! А я думала, что делаю доброе дело, помогаю вам обустроиться. Алексей всегда жил в чистоте и уюте, и я хочу, чтобы так было и дальше.
— Мама, пожалуйста, — попытался успокоить ситуацию Алексей.
— Нет, сынок, пусть она говорит, — Тамара Сергеевна скрестила руки на груди. — Я вижу, что некоторые люди совсем не ценят заботу.
— Я ценю искреннюю заботу, — ответила Ирина. — Но забота — это уважение к желаниям и границам другого человека. То, что вы делаете, — это контроль.
— Контроль? — Тамара Сергеевна взмахнула руками. — Я просто хочу, чтобы у моего сына был нормальный дом! Чтобы он не жил как… как в общежитии!
— Мама! — Алексей повысил голос. — Ты переступаешь черту.
— Я переступаю? — она посмотрела на сына с обидой. — Значит, и ты против меня? Я всю жизнь тебе посвятила, а теперь выбираешь её?
— Здесь нет сторон, мама. Но Ирина права — ты не должна была трогать её вещи без разрешения.
Тамара Сергеевна схватила сумку.
— Хорошо. Раз я здесь лишняя, то ухожу. Не буду мешать вашему счастью.
Когда дверь за ней закрылась, в квартире воцарилась тяжёлая тишина.
— Нужно было поступить мягче, — наконец произнёс Алексей. — Теперь она будет переживать.
Ирина посмотрела на него с недоверием.
— Серьёзно? Твоя мать перелопатила мои личные вещи, выбросила дорогое платье, и ты думаешь о её чувствах?