Я повернулась к Денису. — Твои вещи, — указала я на чемодан в коридоре, — курьер завтра доставит их твоей маме.
Документы на развод находятся у моего адвоката.
Теперь, пожалуйста, покиньте мой дом.
Не дожидаясь ответа, я медленно и нарочно закрыла дверь прямо перед ними.
Замок щелкнул.
За дверью еще некоторое время раздавались приглушенные крики.
Они обменивались обвинениями.
Он кричал про ребенка, она — утверждала, что он беден.
Затем все стихло.
На следующее утро я позвонила отцу.
Без эмоций, спокойно, только факты — я рассказала ему обо всем.
Он долго молчал, а потом произнес: «Я понял, дочка. Ты поступила правильно».
Спустя неделю раздался звонок от Дениса.
Номер был незнакомым.
Голос звучал иначе. — Настя… прости меня.
Я был глупцом.
Эта Ирина… она мне мозги вынесла.
Я молча слушала. — Меня уволили.
Игорь Викторович считает, что я его подставил.
Живу у матери, она пилит меня с утра до вечера.
Настя, я все потерял.
Давай попробуем начать сначала?
Я сделала паузу. — Знаешь, Денис, я проверила наши общие счета.
Нашла пару кредитов, оформленных на мое имя без моего ведома.
На «развитие бизнеса».
Так что я продала нашу машину.
Как раз хватило, чтобы закрыть все долги.
В ответ повисло тяжёлое молчание. — Как… ты могла продать?
Ты не имела на это права! — Я имела право защитить себя и свое будущее, — ответила я твердо. — А твое будущее теперь — только в твоих руках.
С этим и закончили разговор.
Прошел год.
Я сидела в маленьком кафе на одной из улочек Бердичева, делая набросок в своем альбоме.
За этот год я объехала почти всю Италию, и моя былая, заброшенная страсть к рисованию превратилась во что-то большее.
Я начала продавать свои акварели через интернет.
В тот день случайно открыла социальную сеть.
Там увидела сообщение от двоюродной сестры. «Настя, привет!
Видела твои рисунки — это просто космос!
Слушай, тут такое дело… Помнишь Дениску твоего?
Его мама, Тамара Сергеевна, недавно звонила моей маме, жаловалась».
Я улыбнулась и продолжила читать. «Оказывается, Дениска твой после развода совсем развалился.
Пожил у нее месяц, а потом она его сама выгнала.
Говорят, он уехал на заработки и пропал.
С Ириной твоей вообще цирк.
Она пыталась вернуться к родителям, но дядя Сергей не пустил ее домой.
Сказал, что пока она не извинится, не хочет иметь с ней дела.
Она помыкалась, нашла себе какого-то мужчину, переехала к нему.
Но через два месяца он выставил ее за дверь.
Говорят, она пыталась его обмануть ради денег.
Сейчас работает продавщицей в круглосуточном магазине.
А самое смешное, — заканчивалось сообщение, — Тамара Сергеевна теперь всем рассказывает, какую замечательную невестку она потеряла».
Я закрыла сообщение.
Ни злорадства, ни удовлетворения не испытывала.
Просто… равнодушие.
Их жизнь, их решения, их последствия.
Они сами написали свой сценарий.
Я посмотрела на рисунок — залитую солнцем площадь, голубей, пьющих воду из фонтана.
Вспомнила, как Денис смеялся над моим увлечением, называя его «детской мазней».
Как Ирина говорила, что художники — это нищие.
Они оба пытались заставить меня вписаться в их мир.
Я отложила карандаш и сделала глоток эспрессо.
Горечь кофе показалась приятной.
Победа — это не когда враги унижены.
Победа — когда их жизнь и мнение перестают иметь для тебя значение.
И в этот момент, под теплым итальянским солнцем, я поняла — я победила окончательно.