— Кристина, успокойся, — в прихожей появился Денис, супруг Кристины. — Что произошло?
— А то, что я больше так не могу! — резко обернулась она к нему. — Мы уже год живём, как будто на грани, каждую гривну пересчитываем, а они…
— Довольно! — рявкнул Антон. — Надоело это слушать! Скупая стала, как базарная торговка!
— СКУПАЯ?! — Кристина схватила со стола пачку макарон. — Вот! Этим мы питаемся уже неделю! Каждый день одно и то же! Потому что мясо закончилось, а на новое денег нет! А ваш сын требует курицу!
— Не кричи на моего ребёнка!
— А ты не повышай голос на мою жену! — вмешался Денис, делая шаг вперёд к шурину.
Антон повернулся к нему, прищурился:
— А ты тут при чём? Это наши семейные дела!
— При том, что она — моя жена, и эта квартира — тоже моя!
— Твоя? — усмехнулся Антон. — А ты что, деньги вложил, когда выкупали?
— Антон! — строго сказала Кристина.
— Что «Антон»? — он повернулся к сестре. — Пусть знает своё место! Квартира — наша, семейная!
Денис побледнел. Кристина заметила, как у него дёрнулся мускул на щеке — верный признак, что он с трудом сдерживает себя.
— Семейная, говоришь? — медленно произнёс Денис. — А кто последние полгода оплачивает коммуналку? Кто продукты приносит? Кто…
— Замолчи! — перебил его Антон. — Не твоё это дело!
— АНТОН! — взорвалась Кристина. — Ты совсем уже?! Это МОЙ муж!
— А это МОЯ семья! И если тебе что-то не нравится…
— Что? — опасно тихо спросила Кристина. — Что тогда?
— Тогда мы найдём, где жить, — неожиданно вмешалась Ульяна, жена Антона, появившаяся в дверях. — И вообще, что за крики? Тарас плачет!
— И правильно делает! — не сдержался Денис. — Пусть у своих родителей еду просит, а не у посторонних тёток!
— ПОСТОРОННИХ?! — вспыхнула Ульяна. — Кристина, по-твоему, чужая Тарасу?
— Судя по вашему поведению — именно так! — отрезал Денис.
— Довольно! — Валентина тяжело поднялась с дивана. — Это мой дом, и пока я жива…
— НЕТ! — перебила её Кристина. — НЕТ, мама! Это МОЙ дом! На меня оформлен, на мои деньги куплен. И я больше не намерена всё это терпеть!
— Кристина… — мать посмотрела на неё с болью в глазах.
— Мам, прости, но я вымоталась! — голос Кристины дрогнул. — Я устала быть для всех удобной! Устала всех кормить, помогать, терпеть! У меня тоже есть мечты, планы! Мы хотим построить свой дом, завести детей, но как? Если каждая гривна уходит на чужих людей!
— Мы не чужие! — возмутилась Ульяна.
— ЧУЖИЕ! — закричала Кристина. — Потому что ведёте себя, как чужие! Родные бы спросили разрешения! Родные бы помогали, а не только пользовались! Родные бы не позволяли своим детям выпрашивать еду у других женщин!
— Мам, пойдём, — Ульяна взяла Тараса за руку. — Не будем слушать этот спектакль.
— Да, уходите! — Кристина шагнула к ним. — И вообще — убирайтесь из квартиры! Завтра же! Я устала!
— Кристина! — ахнула мать.
— А что «Кристина»? — обернулась к ней дочь. — Мам, я пять лет одна тебя содержала после смерти папы. Одна! Антон даже не появлялся! А когда Денис появился, нам стало легче, мы втроём жили спокойно. А теперь что? Опять я должна всех тянуть?
— Мы не просили, — буркнул Антон.
— НЕ ПРОСИЛИ, а ПРИХВАТИЛИ! — Кристина указала пальцем в сторону их комнаты. — Заняли комнату, едите за мой счёт, не платите ни копейки, а ещё и претензии кидаете!
— Хорошо, — Антон вдруг стал холодно спокойным. — Отлично, сестра. Запомню.
В его голосе звучала такая ледяная обида, что Кристина невольно поёжилась. Но пути назад уже не было.
— И ещё запомни, — устало сказала она. — Когда тебе было тяжело — я помогала. Когда на свадьбу нужны были деньги — я дала. Когда Тарас родился — я половину квартиры завалила детскими вещами. А теперь, выходит, я скупая.
— Выходит, так, — кивнул Антон. — Скупая и злая.
— Тогда злая скупщица говорит — до свидания, — Кристина развернулась и направилась к себе в комнату. — У вас неделя, чтобы найти жильё.
— Кристина! — окликнул её Денис.