— Антон, — Кристина взглянула на брата. — Ты это серьёзно? Берёшь рассрочку на телевизор, а потом жалуешься, что на жильё не хватает?
— Это другое…
— Это ТО ЖЕ САМОЕ! — повысила голос Кристина. — Всё это — деньги! И ты сам решаешь: жить напоказ в долг или по-настоящему — на свои средства.
Антон промолчал.
— Знаешь, что я тебе скажу? — продолжила Кристина. — Мне не жалко вас накормить. Мне себя жалко. Жалко свою жизнь, которую я трачу не на себя… Как это называется?
— Наглость, — послышался тихий голос из-за двери. Это была Ульяна.
Все обернулись.
— Что ты сказала? — удивился Антон.
— Наглость, — повторила жена, входя в комнату. — Кристина права. Мы вели себя как нахальные иждивенцы.
— Ульяна…
— Не надо «Ульяна»! — резко остановила она мужа. — Хватит! Я устала жить в чужом доме, есть за чужой счёт, терпеть упрёки. Лучше снимем хоть комнату, но будем жить по-людски.
— А деньги?
— Найдём! Продам украшения, ты подработаешь. Но хватит висеть на шее!
Кристина с изумлением посмотрела на невестку. Впервые за полгода Ульяна говорила разумные вещи.
— Ульяна права, — сказала она. — Лучше иметь свой угол, чем чужой дворец.
— А Тарас?.. — неуверенно произнёс Антон.
— Тарас привыкнет, — жёстко ответила Ульяна. — И научится не выпрашивать еду у чужих тёток.
В комнате повисла тишина. Валентина сидела на кровати, переваривая услышанное. Антон уставился в пол.
— Ладно, — наконец произнёс он. — Через неделю съедем.
— Антон, — окликнула его Кристина, когда он уже направился к выходу.
— Что?
— Это не значит, что мы враги, — сказала она тихо. — Просто каждому нужно жить своей жизнью.
Брат кивнул и вышел.
Кристина осталась с матерью. За окном завывал осенний ветер, где-то хлопали двери, гудели машины. Обычный вечер в большом доме.
— Мам, ты на меня не злишься? — спросила Кристина.
— Не знаю, — честно ответила Валентина. — Понимаю, что ты права, но всё равно тяжело. Семья будто разваливается.
— Не разваливается. Просто каждый занимает своё место.
— А если Антон обидится? Совсем отдалится?
— Тогда, значит, он мне не брат, а просто человек с той же фамилией.
Мать ахнула:
— Кристина!
— А что? Мам, родные — это не те, кто записан в паспорте. Это те, кто рядом, кто поддерживает и помогает, а не только сбрасывает свои трудности на других.
— Может, ты и права, — вздохнула Валентина. — Может быть…
***
Через неделю Антон с семьёй съехал. Нашли однокомнатную квартиру на окраине, дорого, но выбора не было. При переезде брат с сестрой почти не разговаривали — только по необходимости.
— Если что, звони, — сказала Кристина на прощание.
— Угу, — буркнул Антон, не оборачиваясь.
Вечером, когда в квартире воцарилась тишина, Кристина села за компьютер и открыла таблицу расходов. Теперь они смогут откладывать приличную сумму. Теперь есть смысл взять подработку. Дом получится построить не через три года, а через два.
— Не жалеешь? — спросил Денис, подходя сзади.
— Пока нет, — честно ответила она. — А ты?
— Я? — он обнял её за плечи. — Я рад, что моя жена наконец-то перестала быть ковриком у двери.
— Я не была ковриком.
— Была. Доброй, заботливой, но ковриком.
Кристина откинулась на спинку стула и закрыла глаза. За окном шумел вечерний город, где-то слышался детский смех, лаяли собаки. Обычная жизнь, которая теперь принадлежала только им.
А через месяц на телефон пришло сообщение от Ульяны: «Кристина, спасибо. Ты была права. Мы нашли себя».
А ещё через неделю — от Антона: «Прости за всё. Получил премию. Хочу вернуть долг за продукты».
Кристина долго смотрела на экран, потом набрала ответ: «Приезжайте в воскресенье на обед. Готовлю борщ».
Возможно, семьи не распадаются. Возможно, они просто учатся жить правильно.