Александра сидела на кухне своей новой квартиры, устало перебирая старые снимки. Семь лет брака уместились в небольшой альбом, где тесно переплелись радость и разочарование. Вот она с Тарасом на свадьбе — молодые, сияющие лица, уверенность в светлом будущем. А вот их первая поездка к морю: солнце, беззаботные улыбки. И первая размолвка — тогда Тамара настояла поехать с ними.
Тот день Александра помнила до мельчайших деталей. Тарас суетливо извинялся: «Мама переживает, ей одной скучно. Потерпи немного». Она кивала, стараясь улыбнуться и убедить себя — это временно. «Ну а как иначе? Это же его мама. Всё со временем наладится».
Но годы не принесли облегчения. Свекровь прочно вошла в их повседневность. Её ключ от квартиры стал символом постоянного вмешательства. Она появлялась без предупреждения, сжатыми губами оглядывала обстановку, словно проверяя позиции на поле боя.
— Тарас, взгляни на часы! Жена твоя опять домой под ночь пришла! Это что за семейная жизнь такая? — голос Тамары гремел по кухне так, будто в нём содержалась вся жизненная истина.
Тарас молчал или переводил разговор в сторону. Александра — терпела. «Наивность, неопытность… А как иначе?» Слова Феодосии из детства всплывали в памяти как напоминание: «Главное, доченька, чтобы у тебя был свой угол и работа своя — тогда никто не сможет тобой вертеть».
Теперь она жила именно в той квартире Феодосии и понимала: бабушка была права. Семь лет Александра старалась угождать окружающим. Семь лет проглатывала обиды и избегала ссор. Но теперь всё изменилось.
Раздался звонок в дверь. Александра вздрогнула — будто предчувствовала недоброе. И не ошиблась: на пороге стояла Тамара — сухая и строгая, с вечным осуждением во взгляде.
— Что ты устроила тут, девочка? — её голос был ледяным до дрожи. — Тарас места себе не находит от переживаний, а ты тут прохлаждаешься.
Она вошла внутрь так уверенно, словно была у себя дома; критически осмотрела комнату и остановилась у стены.
— Обои выгорели совсем… Ремонт бы сделать тебе не мешало бы. Хотя чего ждать? Ты ведь всегда только о себе думаешь! Вот если бы ты мне тогда помогла с дачей — мы бы тебе тоже помогли! А теперь… что уж говорить…
Александра смотрела на неё так внимательно, будто впервые видела по-настоящему: «Господи… Как я могла её бояться? Как терпела всё это?» Пальцы слегка дрожали от напряжения, но голос прозвучал твёрдо:
— Тамара, это моя квартира. Вам здесь делать нечего.
Она ясно вспомнила тот разговор: Тамара пришла с очередной «великолепной» идеей — продать квартиру Феодосии и вложить деньги в дачу под предлогом совместного отдыха летом и воспитания будущих внуков. Говорила уверенно и напористо – как всегда считала свои слова единственно верными.
— Зачем вы пришли? — спросила Александра ровным тоном; за этим спокойствием скрывался целый шквал чувств.
— Как зачем? Вернуть тебя домой! — свекровь уселась на край стула и аккуратно пригладила юбку руками. — Что люди скажут-то? Сын мой мается весь день напролёт от тоски по тебе, а ты тут одна сидишь!
— А сам Тарас почему не пришёл? — прищурилась Александра; вопрос сорвался почти непроизвольно.
Тамара махнула рукой с видом человека объясняющего очевидное:
— У него работа! Ему некогда бегать за твоими капризами! Собирайся уже давай – хватит дурью маяться!
Слова эти были ей знакомы до боли – слышанные десятки раз прежде – но теперь они прозвучали совсем иначе…