— Мам, зачем ты так рано поднялась? — Игорь вошёл на кухню, потирая глаза. — Ещё даже шесть часов нет.
— Сам себе торт не испечётся. — Тамара Сергеевна уже отделяла желтки от белков, её движения были быстрыми и отточенными. — Забыл, что завтра у тебя юбилей?
— Двадцать восемь лет — это не юбилей. — Он налил себе кофе из турки. — Да и можно было просто купить.
— Купить! — Она чуть не уронила венчик. — А моя фирменная вишня? А крем с ванилином? Этот рецепт твоя бабушка из Кременчуга привезла, а ты предлагаешь просто купить!
Игорь промолчал, наблюдая, как мама взбивает белки. На её лице проявилось то особое выражение — сочетание сосредоточенности и радости, которое всегда появлялось, когда она занималась важным приготовлением.
— Кстати, а где Ольга?
— Она ещё спит. — Тамара Сергеевна кивнула в сторону потолка. — Вчера до двух в инстаграме зависала, лайки ставила. А с утра мне только мешает — всё не так, не туда, не по фэн-шую.
— Мам, ну не начинай.
— Я вовсе и не начинаю. Просто говорю, как есть. — Она достала старые формы для выпечки, советские, но надёжные. — Когда женишься на нормальной девушке…
— Мы уже женаты. Уже два года.
— Зарегистрированы. Это не одно и то же. — Тамара Сергеевна стала смазывать форму маслом. — Нормальная жена — это та, которая ценит семью и знает традиции. А не та, что постоянно к косметологу бегает и селфи делает.
Слышался шум шагов, спускающихся по лестнице. Ольга появилась на кухне в халатике, с небрежно собранными волосами и с недовольным выражением на лице.
— Людочка, что это за гам с утра? — Она зевнула, показывая накрашенные ресницы. — Я же просила готовить потише.
— Готовлю торт сыну. На завтра — к юбилею.
— Людмилочка, дорогая, — Ольга скривилась, — мы же вчера обсуждали. Моя мама уже заказала торт у кондитера. Такой красивый, с фигурками из мастики! А ваш… — она поморщилась, глядя на простые коржи, — ну, это немного старомодно, не считаешь?
Тамара Сергеевна остановилась с венчиком в руках.
— Старомодно?
— Да. Сейчас почти никто дома не печёт. Это уже не модно. И вообще, без обид, но ваши торты всегда тяжёлые. После вашего кулича на Пасху у меня желудок три дня болел.
— Ольг, — тихо произнёс Игорь.
— Что «Ольг»? Я же вежливо говорю! — Невестка развела руки. — Ваша мама старается, это здорово. Но время меняется. Нельзя всю жизнь держаться за старые рецепты.
Тамара Сергеевна поставила миску на стол, кисти немного дрожали.
— А моя мама, кстати, училась у лучшего кондитера Кременчуга! — продолжала Ольга. — Она обещала приготовить настоящий шедевр. Видели бы вы её инстаграм! Каждый торт — как произведение искусства!
— Ясно. — Тамара Сергеевна медленно сняла фартук. — Значит, никому не нужен мой старый «корытный» торт.
— Мам, не стоит так. — Игорь встал, но мать уже шла к выходу.
— Нет-нет, Игорёша. Ольга права. Зачем портить время на прошлый век, когда есть прогресс. — Она посмотрела через плечо. — Только вот не понимаю, почему вы с мамочкой всё решили без меня? Это мой сын. Я его тридцать лет назад родила, а не ваша мама.
Ольга покраснела.
— Я думала, вам будет проще, если мы всё организуем…
— Проще. Конечно. — Тамара Сергеевна кивнула. — А то я, деревенщина необразованная, испорчу вам инстаграмный праздник. Игорь, доедай коржи сам. Завтра любуйся мастикой.
Она вышла из кухни. Дверь громко захлопнулась.
Ольга виновато взглянула на мужа.
— Я ведь не хотела обидеть…
Игорь молчал, мешая остывший кофе. Наверху хлопнула дверь спальни.
Игорь допил кофе и поднялся. Мать сидела на кровати, разглядывая старый фотоальбом. На развороте было фото: он в семь лет с тортом в форме машинки.
— Помнишь этот? — Она не подняла глаз. — Месяц я ленточки для отделки вышивала. Твой отец смеялся: «У тебя же руки от мигрени дрожат, зачем мучаешься?» А я думала — сыну всего семь. Он должен запомнить, что его любят.
— Мам…
— Молчи. — Она перевернула страницу. — Вот тут твоя свадьба. Караси заливные и рядом — мой медовик. Ольга тогда хвалила: «Свекровь, это волшебство!» А сейчас — каменный век.
Тамара Сергеевна встала и подошла к окну. За стеклом моросил дождь.
— Знаешь, что меня больше всего ранит? Не то, что торт критикуют. А то, что ты молчишь.
— Что мне сказать?
— Хоть что-нибудь! — Она повернулась. — «Ольг, не мешай маме готовить». Или «Это семейная традиция». Хочешь — хоть одно слово в мою защиту!
Игорь опустил взгляд.
— Ты всегда молчишь, когда она меня критикует. Как будто боишься её злить. А меня злить — не страшно. Я ведь мать. Мне всё понять и простить.
— Она не нарочно…
— Не нарочно? — Тамара Сергеевна усмехнулась с горечью. — Когда я гриппом болела, она сказала: «Людочка, у вас иммунитет слабый. Надо к врачу». Когда платье новое купила: «Людочка, фасон хороший, но вам лучше что-то более возрастное». Всегда «вам», а не «ты». И это снисходительное «дорогая Людочка»…
Игорь глубоко вздохнул.
— В 87-м твой отец был в командировке. У меня аппендицит. Врач сказал — срочная операция. С температурой сорок один я тебя на руках несла в больницу. Помню, думала: «Лишь бы сын выжил». И ты выжил. А теперь твоя жена выбирает торт для твоего дня рождения.
Она села обратно на кровать, скрестив руки на коленях.
— Может, она и права. Может, я действительно отстала. Но этот торт… Понимаешь, каждый корж я пеку с мыслями о тебе. Каждую вишенку тщательно выбираю. Для меня это не просто смешивание муки и сахара. Это мой способ сказать: «Сынок, я тебя люблю».
Игорь сел рядом.,— Испеки торт.
— Зачем? Всё равно предпочтут тот, красивый и инстаграмный.
— Испеки. — Он взял её за руку. — Пожалуйста.
Тамара Сергеевна долго смотрела на сына, потом тихо кивнула.
— Ладно. Но запомни — в последний раз.
После разговора она всё-таки спустилась на кухню. Коржи остыли, и она приступила к приготовлению крема, хотя настроение оставляло желать лучшего. Руки тряслись сильнее обычного.
— Мам, давай я помогу, — Игорь встал рядом.
— И как же ты поможешь? Ты ведь умеешь только яичницу жарить.
Он неловко взял венчик, начал взбивать крем, и масса сразу осела.
— Дай сюда. — Тамара Сергеевна забрала венчик. — Видишь? Всё испортил. Теперь заново.
Ольга прошла мимо в спортивном костюме.
— Я в зал. Вечером мама приедет с тортом. Людочка, только, пожалуйста, ваш торт куда-нибудь уберите. Гости могут подумать, что у нас проблемы с деньгами.
Дверь хлопнула, и Тамара Сергеевна замерла.
— Финансовые проблемы…
— Не обращай внимания.
— Игорёша. — Она обернулась. — Может, она права? Может, мне действительно пора на отдых?
— О чем ты?
— Вот о чем. Я уже полтора года на пенсии. Тебе готовлю, убираю, стираю. Но зачем? Чтобы твоя жена мне говорила, что я создаю впечатление финансовых трудностей?
Тамара Сергеевна слишком энергично замесила тесто, и мука разлетелась по всей кухне.
— Знаешь, что хуже всего? Когда мы с твоим отцом поженились, его мать меня тоже не любила. Говорила: “Кременчужанка, избалованная”. Я целую жизнь пыталась ей угодить: готовила её любимые блюда, помогала по дому. И знаешь, что? К концу жизни она меня уважала. Сказала: “Людка, ты всё-таки оказалась хорошей невесткой”.
— И?
— А Ольга даже не пытается. Сразу решила, что свекровь отсталая, еда невкусная, взгляды устаревшие. И всё.
В этот момент во дворе остановилась машина, приехала мать Ольги — Наталья Ивановна, элегантная женщина около пятидесяти лет с безупречным маникюром и модной стрижкой.
— Ольгушка! — громко позвала она с порога. — Где моя принцесса?
— В зале, мам. — Игорь вышел в прихожую.
— Ах, Игорёша! — Наталья Ивановна поцеловала его в щёку. — Готовьтесь! Я привезла настоящий шедевр! Вы такого ещё не видели!
Она внесла картонную коробку. Тамара Сергеевна выглянула из кухни.
— Людочка, милая! — Наталья Ивановна сияюще улыбнулась. — Как у тебя дела? Вижу, что на кухне работаешь. Что готовишь?
— Торт.
— О! — Наталья Ивановна сделала паузу, затем наклонилась и шёпотом добавила: — Милая, не обижайся, но я уже заказала торт у лучшего кондитера Кременчуга. Сейчас столько возможностей для творчества! А домашние торты… — она вздохнула, — молодёжь привыкла к другому уровню.
— Понимаю.
— Думаю, ваш торт подойдёт на утренний семейный чай. А для гостей — мой. Вы же не хотите, чтобы люди подумали…
Тамара Сергеевна молча кивнула и вернулась к делам на кухне. Наталья Ивановна открыла коробку.
— Игорёша, смотри!
Внутри лежал торт в форме автомобиля. Глянцевая мастика, сахарные колёса, даже номерной знак с годом рождения Игоря. Очень красиво.
— Круто, — честно признался Игорь.
— Да что там круто! Это настоящее произведение искусства! Оля будет в восторге. Кстати, где Людочка? Хочу показать ей.
Игорь зашёл на кухню. Мать стояла у плиты, мешала крем. Лицо оставалось каменным.
— Мам, Наталья Ивановна хочет показать тебе торт.
— Уже видела.
— И что скажешь?
— Думаю, что я дура. Потратила полтора часа, а зачем? — Она поставила кастрюлю на стол. — Знаешь что, Игорь? Завтра на юбилее меня не будет.
— Как это?
— Вот так. Скажешь, что у меня головная боль. Пусть наслаждаются мастикой и сахарными колёсами. Без старой деревенщины будет веселее.
— Мам, что с тобой?
— Что что. Кто я здесь? — Голос Тамары Сергеевны дрожал. — Кто я в этом доме? Служанка какая-то. Готовь, убирай, стирай, а до главных событий даже не допускай. И главное — молчи. Мнению моему никому дела нет.
Она вытерла руки о фартук.
— Всё. Хватит. Сама доделаешь крем. А завтра будете есть инстаграмную красоту. Без меня.,На следующий день дом заполнили гости. Наталья Ивановна действовала как хозяйка, укладывая посуду и выравнивая скатерть. Рядом с ней вертелась Ольга, фотографируя каждую мелочь для инстаграма.
— Мамы где? — в четвёртый раз спросил Игорь.
— Заболела, — кратко сообщила Ольга. — Людмила передала, что у неё сильная головная боль. Конечно, обидно, но ничего не поделаешь.
Игорь поднялся к матери. Дверь была закрыта на замок.
— Мам, ты серьёзно? — осторожно постучал он.
— Серьёзно. Сейчас праздник в доме, я не хочу омрачать его своим присутствием.
— Перестань! Спустись, съешь этот глупый торт, сделай вид, что всё нормально.
— Не могу, Игорёша. — Голос звучал устало. — Больше нет сил притворяться.
Он опустился вниз. Гости уже собрались — коллеги, друзья семьи, соседи. Все восхищались тортом в виде машины, гордо стоявшим в центре стола.
— Невероятно! — восхищалась тётя Лара. — Похоже на настоящий «Мерседес»!
— Это ещё цветочки! — Наталья Ивановна улыбнулась. — Вы бы видели торт, который я заказывала на день рождения! Там даже съедобные жемчужины были!
Ольга снимала происходящее на телефон.
— Мам, встань рядом с тортом. Нужно для поста показать, кто автор идеи.
Наталья Ивановна с удовольствием стала позировать. Игорь мрачно наблюдал издалека.
— Игорёша, — позвала соседка Людмила Петровна, — а где твоя мама? Я её не вижу.
— Заболела.
— Очень жаль! А я так люблю её торты! Помню, на Пасху такой кулич пекла — прямо пухлый!
— Люд, тебе надо попробовать этот торт! — подбежала Ольга. — Это совсем другой уровень!
Людмила Петровна взглянула с сомнением на мастиковое произведение.
— Красиво, безусловно. Но Тамара Сергеевна пекла с душой…
— Ой, тётенька! — улыбнулась Ольга. — Это уже прошлый век! Сейчас важен не только вкус, но и внешний вид!
— А я вот старая школа. — Людмила Петровна пожалa плечами. — Мне больше по душе, когда видно, что человек вложил душу. А не просто заказал за деньги.
Ольга лишь сжала губы, не отвечая.
Пришло время тостов. Первая поднялась Наталья Ивановна.
— Дорогой именинник! — подняла бокал она. — Пусть у тебя будет счастье, крепкое здоровье, успехи в работе! И, конечно, чтобы твоя прекрасная жена продолжала радовать тебя такими замечательными сюрпризами! — Она кивнула в сторону торта.
Все захлопали. Затем встал дядя Виктор.
— За нашего Игорёшу! Чтобы рос здоровым и счастливым! И чтобы жена всегда была такой красавицей!
Опять аплодисменты. Ольга сияла от радости.
— Теперь слово жениху! — крикнул кто-то из друзей.
Игорь поднялся. Обстановка притихла.
— Благодарю вас, что пришли. Спасибо за подарки и тёплые слова… — он замолчал, взгляд упал на машинный торт. — Хочу поднять тост за… тех, кто действительно вкладывает свои силы в нас. Не за красивую картинку, а по-настоящему.
В комнате повисла неловкая тишина.
— Игорь? — удивилась Ольга.
— Прошу прощения. — Поставив бокал на стол, он вышел из комнаты. Поднялся наверх и остановился у двери матери.
— Мам, спустиcь, пожалуйста.
— Игорь, не стоит…
— У тебя есть торт?
Наступила пауза.
— Понял. Жди меня.
Опустившись на кухню, он увидел на столе поднос, накрытый полотенцем. Под ним лежал торт — простой, трёхслойный, со взбитым кремом и сверху консервированными вишенками. По сравнению с мастиковым шедевром он выглядел очень традиционно.
Игорь взял поднос и направился в гостиную.
— Извиняюсь за паузу, — войдя, произнёс он. — Позвольте представить ещё одно произведение. Автор — моя мама, Тамара Сергеевна.
Ольга побледнела.
— Игорь, что ты делаешь?
— То, что следовало сделать ещё вчера. — Он поставил поднос на стол. — Этот торт мама пекла тридцать лет подряд. Каждый корж с любовью и мыслями обо мне. И знаете что? Для меня этот простой торт важнее любого мастикового шедевра.
Наталья Ивановна сдержанно улыбнулась.
— Игорёша, конечно, домашняя выпечка тоже хороша…
— Не хороша. — Он резко прервал её. — Это смысл. Этот торт — это любовь. Понимаешь? Не деньги на кондитера и не фото в инстаграм, а настоящая любовь.,По всей гостиной прокатился едва слышный шёпот. Кто-то выразил недовольство покачиванием головы.
— Игорь, ты ставишь меня в неудобное положение, — прошипела Ольга.
— А ты уже два года ставишь в неудобное положение мою маму, — повысил голос Игорь. — Дорогие гости! Хочу, чтобы вы знали: все эти годы торты на мои дни рождения готовила моя мама — Тамара Сергеевна. Это человек, который воспитал меня, кормил кашей, когда я болел, сидел со мной над уроками до глубокой ночи. Если кто-то считает, что её торты — это что-то устаревшее… — он обвёл взглядом присутствующих, — значит просто не понимает, что стоит за материнской заботой.
В комнате воцарилась гробовая тишина.
— А сейчас я пойду позову саму виновницу торжества. Пора поблагодарить её лично. Публично. Громко. Как положено.
Игорь поднялся к маме. На этот раз дверь была не заперта.
— Мам, ты слышала?
Тамара Сергеевна сидела на кровати, сжимающая в руках носовой платок. Её глаза были красными.
— Слышала.
— Пойдём, гости тебя ждут.
— Игорёша, зачем? Теперь все подумают, что я старая истеричка, скандал из-за торта поднимаю.
— Мне безразлично, что думают другие. — Он взял её за руку. — Важно, что думаю я. А я считаю, что моя мама заслуживает уважения.
Она поднялась, поправила волосы и взглянула в зеркало.
— Выгляжу ужасно.
— Ты выглядишь как мать, которая всю жизнь вкладывает силы в семью.
Они спустились в гостиную. Все развернулись к ним. Ольга стояла у стены с каменным выражением лица, а Наталья Ивановна тоже не скрывала недовольства.
— Дорогие гости, — произнёс Игорь, обняв мать за плечи, — знакомьтесь. Тамара Сергеевна. Автор торта, который вы сейчас видите. А ещё она — создатель всех тортов на моих днях рождения за последние двадцать лет.
Первой зааплодировала Людмила Петровна.
— Людочка! — подошла она с объятиями. — Какой молодец сын! Говорит правду!
Остальные гости робко поддержали аплодисменты. Тамара Сергеевна скромно улыбалась.
— Мам, — громко обратился Игорь, — я хочу тебя поблагодарить. За всё. За то, что никогда не забываешь мои дни рождения. За то, что печёшь мои любимые торты. За то, что делаешь это с любовью, а не просто для формальности.
Он взял нож и протянул ей.
— Первый кусок твой.
Тамара Сергеевна с дрожью в руках взяла нож и разрезала торт. Белоснежный крем, нежные коржи, сочные вишни.
— Тётя Люда, — неожиданно произнёс молодой сосед Дмитрий, — можно я попробую? Честно говоря, мне намного больше нравятся домашние торты, чем покупные. У моей мамы такой же был…
Тамара Сергеевна молча передала ему тарелку. Дмитрий надкусил и задумчиво медленно пережёвывал.
— Вау! — улыбнулся он. — На самом деле очень вкусно! Такой нежный, лёгкий! И вишни настоящие, не из банки!
— Домашняя заготовка, — тихо уточнила Тамара Сергеевна.
— Можно мне тоже кусочек? — попросила коллега Игоря.
Затем последовали ещё просьбы.
Через полчаса оба торта исчезли: мастиковый — из-за красоты, домашний — благодаря вкусу.
Ольга оставалась у стены с недовольным выражением лица. Наталья Ивановна пыталась поддержать разговор о кондитерском искусстве, но энтузиазма уже не чувствовалось.
За час до конца праздника Игорь увёл жену в сторону.
— Ольг, нужно поговорить.
— Ты опозорил меня перед гостями, — с трудом произнесла она.
— Я просто встал на защиту матери. Это не одно и то же.
— Твоя мать…
— Моя мать заслуживает уважения. — Он прервал её. — И если ты этого не понимаешь, у нас серьёзные проблемы.
Ольга собралась возразить, но Игорь уже отошёл.
Когда гости разошлись, Тамара Сергеевна мыла посуду. Игорь подошёл сзади и обнял её.
— Спасибо, сынок, — тёплым голосом сказала она. — За то, что встал на мою сторону.
— Мам, прости, что так поздно.
— Лучше поздно, чем никогда. — Повернувшись, она провела рукой по его щеке. — Знаешь, что главное? Ты не просто защитил меня, ты показал всем, что ценишь то, что я делаю. Для матери это важнее любых слов.
Игорь крепче сжал её в объятиях.
— Я всегда это ценил, просто не умел это показывать.
В дверях появилась Ольга. Она молча постояла, наблюдая эту сцену, затем тихо развернулась и ушла.
Тем временем Тамара Сергеевна улыбалась и нежно гладила сына по волосам. На столе лежали две пустые тарелки от торта. На одной — оставшиеся куски мастики, на другой — несколько вишнёвых косточек.
И именно эти косточки говорили о большем, чем любые сахарные фигурки.