Сколько ещё можно пребывать в этой неопределённости? Мне, если честно, всё равно, — с холодной отстранённостью произнесла она и вновь уткнулась в экран телефона.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Роман сосредоточенно вытирал стол, избегая встречаться взглядом с матерью. Маричка суетливо помогала ему, время от времени бросая виноватые взгляды в сторону свекрови своей дочери.
***
Наталья стояла посреди беспорядка, оставленного невесткой, и вдруг ощутила странное внутреннее спокойствие. Все прежние сомнения исчезли без следа. Оксана своими действиями разрушала собственную жизнь — своё будущее, свою семью. А Роман… Её когда-то решительный и уверенный сын превращался рядом с этой женщиной в человека без воли.
Глядя на него, она ясно видела внутреннюю борьбу — всё указывало на то, что он на грани. Возможно, именно сегодня, в день своего тридцатилетия, он наконец понял масштаб своей ошибки — связать судьбу с человеком, который не способен оценить даже простейшие проявления заботы и участия.
Наталья встретилась взглядом с Маричкой — в её глазах отражались те же тревога и разочарование. Мать Оксаны тоже всё осознавала, но была бессильна что-либо изменить.
В этот момент раздался звонок в дверь. — Пришли гости, — сказал Роман с заметным облегчением в голосе: словно присутствие других людей могло хоть немного разрядить напряжённую атмосферу.
Когда он направился к двери, Наталья перехватила взгляд невестки. Их глаза встретились лишь на мгновение — но этого хватило: свекровь уловила не просто равнодушие, а явное торжество. Это был взгляд человека, который использует ситуацию себе во благо.
«Вот как…» — подумала Наталья. «Она сознательно доводит всё до предела: либо чтобы я скорее отдала квартиру, либо чтобы Роман начал меня уговаривать».
В комнату вошли друзья Романа — Владимир с женой Еленой и Михайло с большой коробкой подарка. Они остановились у входа и окинули обстановку настороженными взглядами; на их лицах читалось плохо скрываемое замешательство.
— С днюхой тебя! — первым нарушил молчание Владимир и протянул бутылку коньяка вместе с коробкой конфет.
— Проходите! Чувствуйте себя как дома! — засуетился Роман, стараясь создать хотя бы видимость праздничного настроения.
Елена сразу включилась в дела:
— Давайте помогу накрыть стол. Где у вас салфетки? Тарелки?
Оксана даже не пошевелилась; продолжая листать ленту новостей на телефоне.
— Наверное где-то на кухне… — равнодушно бросила она через плечо.
Наталья встретилась глазами с Еленой; между ними промелькнуло молчаливое понимание. Вместе они направились на кухню — там царил ещё больший беспорядок. Елена тихо присвистнула:
— Роман совсем завалился работой?
— Похоже на то… — спокойно ответила Наталья и начала мыть пыльные тарелки под струёй воды из-под крана.
Именно тогда она окончательно убедилась: никаких сомнений больше нет. Делить жильё с такими людьми нельзя ни при каких обстоятельствах. Квартира останется её собственностью. Пусть сын сам решает свои проблемы: либо научит жену уважению к дому и семье… либо примет последствия своего выбора.
***
Если это вообще можно было назвать праздником – он завершился ближе к полуночи. Гости чувствовали напряжение и старались не задерживаться дольше необходимого времени. Когда последние ушли, Маричка тоже начала собираться домой; перед уходом она бросила дочери укоризненный взгляд:
— Позвони мне завтра… — сказала она тихо и поцеловала Оксану в щёку.
Роман вышел проводить тёщу до машины; Наталья осталась одна с невесткой.
Оксана неожиданно отложила телефон:
— Знаете… Я ведь прекрасно понимаю: вы вовсе не собираетесь отдавать нам эту квартиру. Так скажите прямо – зачем мучить нас ожиданиями?
Наталья медленно повернулась к невестке.