Владимир резко вздрогнул, словно получил удар по лицу.
— Не смей так отзывать о моей семье! — прогремел он. — Да, я поддержал мать! Илье потребовался зимний комбинезон. Юлия сама бы с этим не справилась.
Потом маме купили куртку — ведь она не может позволить себе ходить в изношенной одежде, она же врач! А на поездку в Одессу… я дал совсем немного, честно!
— Мало? — с горечью усмехнулась Ольга. — Половины нет, Игорь! Мы два года откладывали, а ты за пару месяцев все растратила!
А как же наша квартира? Наш будущий ребенок? Ты хоть об этом подумал?
— Ребенок, ребенок… — насмешливо повторил Владимир. — Ты всё время со своим ребенком!
А моя мать, значит, должна ходить в старой одежде? Племянник мерзнуть? Они — моя семья, разве ты не понимаешь?
— А я для тебя кто? — тихо спросила Ольга. — Мне не быть родной?
Он замер, растерянно моргнул.
— Ты… ты другая. Ты — жена.
— Жена, — отозвалась она эхом. — Которой ты даже не сказал, что тратишь общие деньги. Просто брал и отдавал. Тихо, за спиной.
— Потому что ты не дала бы согласия! — взорвался Владимир. — Всё твое «мы копим, мы копим»! А живые люди рядом нуждаются в помощи!
— Живые люди? — Ольга сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. — Значит, я — не живой человек? Мне помощь не нужна?
Я, между прочим, тоже рассчитывала на эти деньги! Я по вечерам пашу, пока ты ворчишь из-за каждого ученика!
В этот момент в дверь позвонили. Они уставились друг на друга — она с горящими щеками, он — бледный, с напряженными мышцами на шее. Звонок прозвучал вновь.
— Игорь! — услышался голос Юлии из-за двери. — Вы дома?
Владимир дернулся к двери, но Ольга остановила его:
— Постой. Договорим сначала.
— Да что тут обсуждать? — устало махнул он рукой. — Ты все равно не поймешь.
Твои мысли заняты лишь мечтами — квартира, ребенок… А реальные люди с их бедами тебя не волнуют.
— Это неправда! — взвилась Ольга. — Меня волнуют люди! Но я не понимаю, почему твоя сестра, имея нормальную работу и алименты от бывшего мужа, не может сама обеспечить ребенка?
Почему твоя мать, получая зарплату врача и пенсию, постоянно живет без денег?
— Потому что им трудно! — рявкнул Владимир. — А ты… ты просто эгоистка! Думаешь только о себе!
В дверь постучали сильнее.
— Игорь! — срывался голос Юлии. — Что у вас там происходит? Открывай!
Ольга медленно подошла к шкатулке и собрала оставшиеся деньги.
— Знаешь что, — тихо произнесла она. — Если я такая эгоистка, то заберу, что осталось.
Это, кстати, и мои деньги тоже. А ты иди, открывай дверь. Там твоя настоящая семья.
Развод прошел спокойно и буднично — две подписи в заявлении, несколько печатей на бумагах.
Владимир молча сложил вещи в два больших чемодана, забрал бритву из ванной и старый свитер с антресолей.
Ольга стояла у окна, наблюдая, как он аккуратно укладывает всё в багажник своей машины.
Серый осенний день, редкие прохожие спешат, съежившись под зонтами, а её муж — теперь уже бывший — методично освобождает их общий дом.
В последний момент он обернулся у двери:
— Может…
— Нет, — она покачала головой, не давая ему договорить. — Не надо, Игорь. Всё правильно. Ты всегда будешь метаться. А я устала быть на втором плане.
Он кивнул и вышел, осторожно захлопнув дверь.