— Не приезжай на дачу, здесь никто гостей не ждет! — сказала я в трубку, стараясь сохранять спокойствие, хотя руки дрожали от злости. — Хватит, последствия вашего вчерашнего погрома еще не убраны.
— Но, мама, я уже пригласила гостей! — возмутилась дочь. — Теперь что, все отменять из-за твоих капризов?
— Отмени! — не выдержала я. — И больше никаких визитов с шумными компаниями! Надоело!
Мне шестьдесят два года, и я наконец-то свободна. Полгода назад ушла на пенсию раньше срока — врач сказал, нервы не выдерживают. А в мае полностью переехала жить на дачу, чтобы не просто приезжать на выходные и спину гнуть.
Две недели я усердно трудилась здесь, восстанавливая участок, доставшийся от родителей. Руки покрылись мозолями, спина болит, но когда я выхожу на свои владения — сердце замирает от красоты.
Клумбы горят яркими красками настурций и петуний, беседка сверкает свежей краской цвета молодой листвы, каменные дорожки извиваются между кустами роз, словно серебряные струи. Даже воздух здесь особенный — пропитан ароматом жимолости и свежей земли. Я наполняю легкие этим воздухом, и кажется, что впервые за много лет по-настоящему дышу.
— Тамара, ты где там? — с крыльца раздался раздраженный голос. — Почему молчишь?
Сергей появился в дверях, зевая и почесывая пивной живот. На нем те же растянутые шорты неясного серо-коричневого цвета, в которых он ходит последние пять лет. Футболка в пятнах, сланцы на босу ногу.
— Вот… — я охватила взглядом участок, надеясь хотя бы на толику восхищения. — Видишь, как все преобразилось? Я две недели не разгибалась…
Он оценивающе оглядел территорию, как официант после ухода клиентов.
— Угу, хорошо. А завтрак готов или как?
Двадцать семь лет одно и то же. Я стараюсь изо всех сил, а его волнует только еда. Хотя что я ожидала? За все эти годы ничего не изменилось — ни его интерес ко мне, ни благодарность, ни элементарное внимание.
— Сейчас сделаю, — вздохнула я. — Может, сам сегодня что-нибудь приготовить…
— Да ладно, Тамара, — прервал он, даже не дослушав. — Ты же готовишь лучше. Мне надо поспешить, Ольга скоро с компанией приедет. Потом суматоха начнется, понимаешь? Поторопись.
Да, Ольга. Наша двадцатипятилетняя принцесса, которая считает дачу лишь идеальным местом для бесплатных тусовок. Она работает, кстати, в какой-то IT-компании с хорошей зарплатой, но сервис от родителей ждет полный.
К двум часам дня они нагрянули. Шесть человек с рюкзаками, портативными колонками и пакетами с алкоголем. Ольга ворвалась в дом, словно летний ураган — шумно, ярко, разрушительно.
— Мам, привет! Здесь у тебя прямо как в санатории, стерильно! — звонко засмеялась она. — Мы с ребятами решили устроить пикник, день отличнейший! Ты не против?
— Ольга, пожалуйста, будь осторожнее, — попросила я, охваченная тревогой. — Я посадила молодые розы, заново засеяла газон, постарайтесь не топтать…
— Мам, что ты! — махнула рукой дочь, направляясь к друзьям. — Мы же не варвары. Все будет аккуратно, не волнуйся!
Через час я смотрела из окна кухни и чувствовала, как внутри что-то рвется, словно натянутая струна.
Эти «не варвары» развели костер прямо на газоне, где только позавчера взошла молодая трава за мои деньги. Музыка ревела громко, заглушая пение птиц. Пустые бутылки разбросаны среди моих петуний, словно мусор после урагана. А кто-то из парней справил нужду за моей любимой яблоней — той самой, что посадил еще мой отец.
— Сергей! — позвала я мужа, сжимая кулаки, чтобы не кричать. — Посмотри, что здесь творится!
— А что такого? — он не оторвался от телевизора, лишь махнул рукой. — Молодежь веселится… Нам бы их энергию.
— Энергию?! — возмутилась я. — Они весь участок растопчут! Я две недели…
— Тамара, не драматизируй. Трава вырастет, что ты как маленькая…
Я вложила половину пенсии в семена и саженцы. Дни напролет ползала на коленях, поливала, пропалывала, ухаживала за каждым ростком. А он — «вырастет». Как будто это парик.
К вечеру картина стала катастрофической.
Компания Ольги оставила после себя настоящий бардак: горы мусора, вытоптанные клумбы, сломанную ветку на молодой черешне. И мою любимую садовую фигуру…
Керамический ангелочек лежал разбитый у крыльца. Мамин подарок. Последний от нее, за год до смерти. Она так долго выбирала его в магазине, поворачивала в руках, улыбалась…
— Ольг, — дрожащим голосом позвала я дочь, показывая осколки. — Посмотри, что случилось…
— Ой, мам… — бросила она рассеянно, даже не останавливаясь. — Прости, это Александр, кажется, споткнулся. Мы не специально. Нечаянно получилось.
— Специально или нет — ангелочка уже не вернуть.
— Ну мам, не расстраивайся так. Ерунда! Купим тебе нового, получше. В магазине таких полно…
Купим…,Она не осознает, что причина вовсе не в деньгах. Этот маленький ангелочек был подарен мне мамой. Она лично выбирала его, глаза её светились от радости…
— Тамара, хватит плакаться из-за пустяков, — вмешался Сергей, проходя мимо с новой бутылкой пива. — И к тому же, хорошо, что убрали эту нелепую вещь. Зато больше за неё газонокосилкой цепляться не приходится…
В этот момент что-то в моей душе окончательно сломалось — тихо, почти беззвучно, как тот маленький керамический ангелочек.
— Может… сами приобретёте? — осторожно предложила я. — У вас же достойные зарплаты… А моя пенсия расписана до копейки.
— Ой, мам, ну что ты! — она даже рассмеялась. — Мы же к родителям приезжаем, а не в ресторан. Конечно, хозяева должны угощать. Это нормально…
Мне захотелось либо расплакаться, либо закричать, либо просто исчезнуть.
Вечером, когда Сергей громко ругался на футбол, а Ольга приводила себя в порядок перед зеркалом, я вышла в сад. Сидела среди осколков своей мечты и вдруг осознала: больше не хочу быть удобной для всех. Не желаю, чтобы мой труд воспринимали как воздух — незаметно и бесплатно. Не хочу быть прислугой в собственном доме.
— Тамара! — крикнул Сергей с веранды. — Что ты в темноте копаешь? Пойди чай поставь!
— Сам поставь! — ответила я.
Воцарилась такая тишина, что даже сверчки замолчали.
— Что? — переспросил он.
— Сказала — сам поставь чай! У тебя есть руки и ноги. Кухня открыта!
Сергей выглянул из дома и уставился на меня так, будто я только что заявила о намерении полететь на Луну.
— Тамара… что с тобой? Что-то случилось?
— Ничего особенного, — удивительно спокойно ответила я. — Просто очень сильно устала.
Он постоял, почесал живот, пожал плечами и вернулся внутрь. Впервые за много лет поставил чайник сам.
На следующий день Ольга уехала рано утром. К обеду позвонила.
— Мам, привет! Мы с ребятами к двум приедем. Продукты купила? Мясо взяла? Вчера толком не наелись…
— Вы ко мне в гости едете или в бесплатную столовую с обслуживанием?
— Мама! — голос стал визгливым. — Что вообще происходит? Ты какая-то странная стала. Поругалась с папой?
Может, и стала странной. Но то чувство — быть живым человеком, а не обслуживающим персоналом, — мне вдруг понравилось.
— Знаешь, Ольг, не приезжайте, — неожиданно сказала я. — У меня сегодня генеральная уборка. Привожу порядок в том, что вы вчера разрушили.
— Мам, ты что! — воскликнула дочь. — Что я людям скажу?
— Скажи, что мама с ума сошла и никого видеть не хочет, — резко ответила я и отключила телефон.
Две недели спокойствия прошли. Я вновь навела порядок на участке — уже не впервые этим летом. Ольга больше не приезжала, жила в Житомире. Сергей тоже уехал — новые порядки ему не понравились.
И вдруг в калитку постучали.
Передо мной стояла молодая пара: он — с ноутбуком под мышкой, она — с небольшим чемоданчиком. Аккуратные, вежливые, немного смущённые.
— Извините, пожалуйста, — начал парень. — Мы рядом жильё снимали, но хозяева выгнали, внуки приезжают. Нам негде остановиться. Случайно не подскажете, где можно арендовать дачу на лето? Мы тихие, не пьем, не курим…
— Мы студенты… — добавила девушка застенчиво. — Уже выпускники. Михаил программист, работает удалённо. Я художница, пишу картины на заказ. Очень аккуратные, честное слово.
Я посмотрела на них — молодые, искренние, воспитанные. Потом перевела взгляд на свой участок и дом. И внезапно подумала: «А может, это судьба? Какой-то знак?»
— А сколько готовы платить? — спросила я.
— Пятнадцать тысяч в месяц сможем, — ответил Михаил честно. — Больше, к сожалению, не получается.
Пятнадцать тысяч… Значительная прибавка к пенсии. И, главное, покой от собственной семьи.,— Хотите заглянуть в дом?
Они внимательно изучали все вокруг с искренним восторгом. Надежда почти прослезилась от трогательного вида беседки и розария. Михаил нахваливал планировку, интернет и удобство для работы.
— Можно нам заехать завтра? — робко поинтересовалась Надежда. — Очень нужно…
— Можете прийти сегодня, — решилась я ответить. — Только… иногда у меня приезжает семья…
— Мы не возражаем! — обрадовался Михаил. — Можно познакомиться, подружиться даже.
— У меня есть маленький вагончик, летняя беседка. Мне этого хватает. А дом остаётся в вашем распоряжении.
Мы пожали друг другу руки и подписали договор.
Сергей в тот же день звонил мне три раза.
— Тамара, как дела? Скучаешь?
— Всё нормально. Домом занимаюсь.
— Верно. Мы с Ольгой приедем на выходных. Она опять с друзьями. Продумай заранее меню…
— Сергей, — спокойно сказала я, — не приезжайте.
— Почему?
— Дача занята.
— Что значит занята?!
— Я сдала дом на лето хорошим людям.
— Ты что?! — взорвался он. — Как ты могла?!
— Самым законным способом, — твёрдо ответила я. — Дача оформлена на меня. Это наследство от родителей. Хочу — живу сама, хочу — сдаю.
— Тамара, немедленно отменяй эту ошибку! Завтра приедем разбираться!
— Нет. Для вас места нет.
Впервые за двадцать семь лет брака я повесила трубку первой.
Утром меня разбудил звук мотора. Я выглянула в окно — увидела белую «Камри» Сергея. За ней стояла еще одна машина, полная молодежи с Ольгиным лицом недовольным и рюкзаками.
— Началось, — подумала я.
Сергей ворвался из машины, багровый от злости. За ним шла Ольга с мрачным выражением. Из второй машины выгрузились друзья с рюкзаками и планами устроить застолье.
— Тамара! — крикнул муж. — Выходи! Обсудим!
Я спокойно вышла на крыльцо. В беседке располагались мои жильцы — Михаил с ноутбуком, Надежда с альбомом. Они с интересом наблюдали за происходящим.
— Кто это? — Сергей указал на них.
— Арендаторы.
— Так, ребята, — обратился он к паре в тоне начальника, — собирайтесь и уезжайте. Дача нужна хозяевам.
Михаил медленно встал.
— Извините, но у нас заключён договор аренды.
— Какой договор?! — взвизгнула Ольга. — Это наша семейная дача!
— Нет, — твёрдо заявила я. — Это моя дача.,— Мама, да что с тобой? — Ольга всплеснула руками. — Мы ведь каждый уикенд сюда приезжаем!
— Знаю. Но после вашего визита мне потом целую неделю приходится выносить мусор.
— Тамара, хватит устраивать шоу, — Сергей попытался взять меня за руку. — Жаль людей, но семья важнее.
— Семья? — переспросила я, усмехнувшись. — А когда вы действительно интересовались моими делами? Помогали по дому? Просто говорили спасибо?
— Мы же… Это само собой разумеется, — запнулся Сергей. — Ты же жена, мать…
— Вот именно — само собой. А я устала быть прислугой.
Надежда мягко подошла.
— Тамара Сергеевна, может, лучше нам уехать? Не хочется создавать неудобства…
— Никуда вы не уедете, — твёрдо ответила я. — У нас договор. И проблемы в семье возникли не из-за вас.
— Мам, что с тобой?! — Ольга готова была расплакаться. — Мы же строили планы, приглашали друзей…
— А меня спросить забыли?
— Мы ведь всегда приезжаем… В чём проблема?
— Прибываете, едите, мусор оставляете, уезжаете. А я за вами убираю.
Сергей покраснел.
— Хватит этого спектакля! Собираться, едем домой!
— Никуда не поеду. Здесь остаюсь.
— С чужими людьми?!
— С теми, кто ценит мой труд и платит за него.
Следующий час превратился в настоящий кошмар. Сергей кричал, Ольга рыдала, друзья стояли с рюкзаками в растерянности. А я впервые за много лет ощущала себя хозяйкой своей жизни.
— Ты осознаёшь, что делаешь?! — кричал Сергей. — Двадцать семь лет вместе!
— Вспомнил? — внимательно посмотрела я на него. — Сергей, когда в последний раз ты помогал убирать? Замечал новое платье? Просто обнимал без причины?
— Я работаю, устаю…
— А я что? Тридцать лет старательно трудилась и дома, и на работе! А что получила в ответ? Претензии и требования!
— Мам, мы не хотели обидеть, — всхлипывала Ольга. — Просто привыкли…
— Вот именно! К тому, что мама всё сделает, приготовит, уберёт. А как устаёт — сразу скандал!
Михаил с Надеждой молчали, но их глаза выражали понимание.
— Хватит! — ударил Сергей кулаком по перилам.
— Почти тридцать лет я была удобной женой и мамой. Всё для семьи, ничего для себя. Но хватит, — я выпрямилась во весь рост. — Хочешь пользоваться дачей — научись уважать меня. А пока поживите без бесплатной служанки.
Ольга зарыдала ещё сильнее. Сергей развернулся и с размаху захлопнул дверь, заставив стекла задрожать. Через минуту они уехали, подняв в воздух клуб пыли.
А я осталась там, где хотела быть. И чувствовала себя прекрасно.
Когда пыль улеглась, Надежда подошла ко мне.
— Тамара Сергеевна… Вы такая смелая.
— Не смелая, — улыбнулась я, глядя на свой сад, залитый закатным светом. — Просто наконец-то научилась себя ценить.