— Простите, можно столовую ложку? — Богдан стоял у разобранной плиты, неловко глядя на пустые ладони.
Плита вышла из строя вечером, когда Оксанка готовила ужин — конфорки вдруг перестали работать. Пришлось вызывать мастера, и теперь он уже полчаса возился у неё на кухне.
Оксанка удивлённо приподняла брови.
— Ложку?
— Инструменты в машине остались, а тут нужен рычаг, — он указал на застрявший винт. — Понимаю, звучит странно.
Она рассмеялась — впервые за долгое время легко и искренне.
— А я-то думала, вы придёте с огромным чемоданом инструментов и важным видом.
Оксанка принесла самую большую ложку, сама устроилась рядом на табурете. Богдан работал сосредоточенно и аккуратно, поясняя каждое своё действие. Его руки были уверенными и надёжными.
— Вы одна живёте? — спросил он между делом, прикручивая панель обратно.
— Да. Муж умер три года назад.
— Понимаю. — Он не стал задавать лишних вопросов, за что она почувствовала благодарность. — Плита хоть и старая, но крепкая. Ещё лет двадцать прослужит спокойно.
За окном моросил осенний дождь. В квартире витал аромат чая и тот особенный уют дождливого вечера. Оксанка поставила чайник на плиту.
— Может быть, чаю попьёте? Раз уж столько времени потратили здесь.
Богдан вытер руки о тряпку и посмотрел на неё внимательно:
— Я не помешаю?
— Совсем нет.
Они пили чай молча; тишина была лёгкой и приятной. Богдан не пытался расспрашивать её о личном или жаловаться на жизнь, не хвастался заработками. Просто сидел с чашкой в руках у окна и иногда бросал взгляд наружу.
— Дождь разошёлся не на шутку, — заметил он вполголоса.
— Да уж… Октябрь всегда такой непредсказуемый.
— Я в общежитии живу… Там сейчас соседи музыку включат до утра наверняка.
Оксанка кивнула в ответ: в его голосе не чувствовалось ни жалобы, ни обиды — просто факт. Допив чай, он поблагодарил её и ушёл тихо, оставив после себя ощущение спокойствия и тепла.
Через неделю начала протекать стиральная машина. Оксанка нашла номер Богдана в записной книжке и позвонила ему без особой надежды на быстрый отклик:
— Богдан? Это Оксанка… Вы у меня плиту недавно чинили…
— Помню вас хорошо. Что случилось?
— Машинка потекла сильно…
— Буду через час!
Он приехал с инструментами уже подготовленным: быстро нашёл неисправность — ослабли соединения шлангов. Работал молча и сосредоточенно; тем временем Оксанка накрывала стол к ужину.
— Богдан… может быть… поужинаете с нами? — нерешительно предложила она.
Он поднял голову от машинки с лёгким удивлением:
— А можно?
— Конечно можно! Всё равно одной скучно есть…
За ужином разговор шёл неспешно: обсуждали погоду, старые дома да то, как раньше техника служила дольше нынешней. Богдан рассказал немного о себе: работает в частной мастерской по вызовам; уже пять лет живёт в общежитии.
— А своё жильё планируете?
— Планируем… Потихоньку копим средства…
Оксанка налила чай по чашкам и достала печенье из буфета. За окном уже стемнело; фонари вдоль улицы в Хмельницком мягко освещали мокрые тротуары сквозь капли дождя на стекле окна кухни.
— У вас красиво здесь… — сказал Богдан задумчиво глядя наружу.
— Мне тоже нравится этот вид…
— С детства мечтал жить где-то вроде центра… но без суеты…
Допив чай до конца, он начал собираться домой… но задержался ненадолго у двери:
— Оксанка… если вдруг ещё что-нибудь сломается — звоните без стеснения…
Она улыбнулась:
— Обязательно позвоню…
Дверь закрылась почти бесшумно за его спиной. Оксанка убрала со стола посуду под шум воды из крана; тишина наполнила квартиру снова – но теперь она была другой: тёплой… словно кто-то оставил после себя невидимую частицу присутствия…
Прошёл месяц – а поводы для встреч появлялись сами собой: то кран начинал капать назойливо ночью; то телевизор включался через раз; то полочка над входом покосилась неожиданно… Богдан приезжал без лишних слов – чинил всё быстро… оставался поужинать… И это стало привычным для них обоих…
В один особенно промозглый ноябрьский вечер дождь барабанил по окнам настойчиво… После ужина Богдан задремал прямо на диване… Оксанка укрыла его пледом… выключила свет…
Утром он проснулся смущённый:
― Простите… Не хотел навязаться…
― Вы совсем не навязались… Наоборот – спасибо вам за то что остались…
С тех пор он иногда ночевал у неё – не каждый день – но регулярно… В общежитии действительно было шумно… а здесь царил покой… Между ними установилось негласное понимание – спокойная близость без лишних слов или объяснений… Он мог просто сидеть с газетой или чинить мелочи по дому – молча – но рядом…