Откуда в её глазах эта глубокая усталость? Почему она так тщательно скрывает своё прошлое?
Он подошёл к её старинному бюро — изящной антикварной мебели, которую она привезла с собой. Раньше он никогда не заглядывал внутрь. Теперь же воспринимал его как тайник чужой жизни. Верхний ящик был приоткрыт. Внутри лежали обычные вещи: позолоченный блокнот, ручки, помада.
В самом углу лежала потрёпанная фотография. Он осторожно вынул её. На снимке была девочка-подросток в изношенном платье, с тонкими коленками и туго заплетённым хвостом. Она обнимала другую девочку на фоне кирпичного здания, которое казалось ему слишком знакомым. Её лицо было серьёзным, измученным, но в глазах горела та самая стальная решимость, которую он видел сегодня в зале.
На обороте, неровным почерком, было написано: «Ольга и Таня. 16 лет. Ни пуха ни пера».
В этот момент зазвонил телефон. Игорь вздрогнул. На экране высветилось имя «Таня». Он услышал, как в ванной закрывается кран. Сердце застучало в горле. Быстро спрятав фото обратно и закрыв ящик, он отошёл к окну и сделал глоток виски. Рука слегка дрожала.
Ольга появилась в халате, с полотенцем на голове. — Тебе звонили, — сказал он, не оборачиваясь. — Спасибо, — ответила она.
Он услышал, как она берёт трубку. Пауза. — Алло? — её голос изменился. Он стал тише, проще, лишён привычной светской мягкости. Таким же, каким звучал в зале, когда она разговаривала с девочкой.
Игорь стоял у окна, глядя на своё отражение в тёмном стекле и мерцающие огни Диканьки за спиной. Он искал в её словах искренность. И нашёл её. Но теперь осознавал: их брак — это и есть та самая скрипка. А он — лишь зрительный зал. Его любовь, его деньги, его мир — всё было частью «них». Тех, кого нельзя подпускать близко. Тех, кого нужно пережить. Перетерпеть. Победить.
Он не обернулся, но ловил каждое слово. Ольга ушла в спальню, её голос стал тише, но интонации остались прежними — без блеска, без масок. — Да, ездили… Нет, ничего особенного… Просто очередная проверка… Наверное, думает, что купил не только жену, но и благородную душу в придачу… — Каждое её слово звучало как удар. — Нет, всё нормально. Настю? Да, видела… Сказала ей пару слов… Пауза. Тихий, сдавленный вздох. — Знаю, Таня… Знаю, что она продалась. Но ты же понимаешь, ради чего?.. Ещё немного — и мы сможем её забрать… Да, договор почти готов… Терпи, ладно? Как мы всегда терпели.
Игорь зажмурился. Картина сложилась с ледяной ясностью. Это была не история о том, как сирота выбралась в свет. Это была история о сделке. О расчёте. Но не ради денег. Ради ребёнка. Ради Насти.
Он услышал, как она кладёт трубку. Наступила тишина. Затем послышались шаги. Она вошла в гостиную. — Игорь, всё в порядке?
Он медленно повернулся. Она стояла в шелковом халате, с мокрыми волосами. И смотрела на него не как жена, а как человек, который слишком долго играл чужую роль и теперь боится быть разоблачённым. — Кто такая Таня? — спросил он.