Они распрощались. Орися направилась в спальню — ту самую, где утром проснулась с тяжестью на душе, осознав, что так больше продолжаться не может. Комната казалась непривычно пустой без вещей Тараса, но эта пустота не тяготила — напротив, в ней ощущалась свобода, которую можно было наполнить чем-то новым и светлым.
На тумбочке у кровати лежала свадебная фотография. Молодая Орися смотрела в объектив с теплом и надеждой. Рядом — Тарас, уверенный, привлекательный. Тогда казалось, что впереди их ждёт счастливая жизнь.
«Всё вышло совсем иначе, чем представлялось, — подумала Орися, убирая снимок в ящик. — Но это не финал. Это только начало».
Она достала чемодан и начала укладывать вещи в дорогу. Строгие костюмы, удобные туфли, вечернее платье — то самое, изумрудного цвета, которое Тарас считал вызывающим. А ей в нём было уютно и уверенно.
На следующее утро Орися стояла в аэропорту. Лёгкая, словно парящая, с прямой осанкой и сияющим взглядом. Коллеги переглядывались с удивлением — обычно сдержанная и незаметная Орися словно светилась изнутри.
— Вы сегодня просто великолепны! — заметила молодая стажёрка Ирина.
— Благодарю, — ответила Орися с улыбкой. — Просто я наконец-то начала жить по-настоящему.
В самолёте она заняла место у окна. Под крылом медленно проплывали облака, напоминая взбитые сливки. Орися достала блокнот и начала набрасывать идеи для новых десертов. Швейцарский шоколад, альпийские травы, горный мёд — столько вдохновения для творчества!
Телефон был переведён в авиарежим, но на экране всё ещё отображалось сообщение, пришедшее перед вылетом. От Тараса: «Орися, я всё осознал. Давай попробуем снова. Кристина — это ошибка. Я люблю только тебя».
Она удалила сообщение без колебаний. Некоторые мосты нужно разрушать, чтобы не было пути назад.
А спустя месяц…
Тарас сидел в тесной комнате в квартире Кристины. Её постоянные упрёки по поводу финансов, врачей и его безалаберности стали обыденностью. Работу он так и не нашёл — оказалось, без рекомендаций Ориси и её влияния его никуда не брали. Мать отказалась помогать, сославшись на слабое здоровье и скромную пенсию.
А в это время Орися подписывала контракт на создание новой коллекции элитных конфет для швейцарской компании. Михаил оказался не только надёжным деловым партнёром, но и интересным собеседником. Они много гуляли по Цюриху, обсуждая не только шоколад, но и литературу, музыку, путешествия.
— Поразительно, что такая талантливая женщина так долго оставалась в тени, — сказал он однажды за ужином.
— Я сама себя туда загнала, — честно призналась Орися. — Но больше не позволю никому гасить мой свет.
И она сдержала это обещание. Через год её авторская коллекция конфет получила золотую награду на международной выставке. На церемонии вручения она стояла на сцене — уверенная в себе, успешная и счастливая.
В зале сидел Михаил и смотрел на неё с гордостью. Они не спешили с отношениями, но оба чувствовали — между ними что-то настоящее, основанное на уважении и общих интересах.
А где-то в другом городе Тарас в очередной раз слушал упрёки Кристины и её матери, вспоминая времена, когда у него был дом, где его любили, ждали и прощали всё. Но те дни остались в прошлом. Как и Орися — женщина, которую он так и не сумел по-настоящему оценить.