— Когда ты уже научишься складывать свои вещи на место? — с упреком обратилась Оксана к пятнадцатилетней дочери Марии. — Только и делаю, что за тобой убираю. Ты думаешь, мне больше заняться нечем?
Мария сняла наушники и, скривив лицо в недовольной гримасе, пробурчала:
— И где я тут всё раскидала? Из-за какой-то толстовки обязательно было меня отвлекать?
— Ну конечно! Принцессу потревожили! — раздражённо бросила Оксана, уже не в силах справляться с упрямством дочери-подростка, которая на каждое замечание реагировала вспышкой словесного гнева.
— А ничего, что у нас дома всё завалено барахлом? — выпалила Мария.
— Где ты тут хлам увидела? И выражения бы выбирала!
— А этот стул, которому век уже прошёл? Разве не хлам? — Мария указала пальцем на старый стул, доставшийся от бабушки Оксаны. Его собирались отвезти на дачу, но дачи давно уже нет. Оксана всё собиралась его кому-нибудь отдать или пристроить куда-нибудь, да руки не доходили.
— И что тебе этот стул покоя не даёт? Кому он мешает?
— Да ему самое место на свалке! Стыдно перед людьми: кто зайдёт — а у нас это старьё стоит.
— Тебе бы только спорить! — повысила голос Оксана и в порыве раздражения схватила шаткий старенький стул. Поставила его у входной двери с громким стуком ножек по полу. Накинула куртку и выскочила из квартиры, прихватив по пути пакет с мусором.