С утра моросил дождь.
Тёплый и ленивый, с крупными каплями, которые не спасали ни зонт, ни плащ — всё равно воротник промокал насквозь.
Тамара Сергеевна вышла на крыльцо, повозилась с ключами у старой калитки и привычно оглядела просёлочную дорогу.
Автобусная остановка была видна между черёмухой и зарослями ирги — точнее, то место, где она находилась: низкий бетонный бордюр, примятая трава и столб.
Столб стоял как всегда, но без таблички.
Она остановилась.
Взгляд скользнул по мокрому металлу: отверстия от саморезов остались, а табличку кто-то снял.
В груди у Тамары Сергеевны защемило — вроде пустяк, а тревога подкралась.
Без названия эта остановка словно перестала существовать: а автобус остановится?
Или решит, что здесь теперь ничего нет? — Вот ведь… — прошептала она в пустоту и зашаркала к дороге.
Там уже стояли соседи — Игорь Анатольевич с палкой и Нина Ивановна в пёстром платке.
Они встретились взглядами с Тамарой Сергеевной: заметили. — Видели? — спросил Игорь Анатольевич вместо приветствия. — Как не видеть, — ответила она. — Кто же снял? — Да кто его знает… Может, дорожники свои порядки наводят.
А может, опять какие-нибудь мальчишки шалят.
Нина Ивановна пожала плечами: — Главное, чтобы водитель нас узнал.
А то вдруг решит: нет таблички — нет и остановки.
Они замолчали.
Дождь перешёл в мелкий, надоедливый; казалось, воздух густой и тяжёлый.
Автобус задержался почти на десять минут.
Водитель плавно остановился напротив их безымянного столба.
Он кивнул знакомым лицам, открыл двери и сказал: — Чего такие хмурые?
Дачный сезон же! Игорь Анатольевич шагнул первым: — Молодой человек, а табличку нашу кто снял?