Потянулась к брюкам. — Эти… вроде бы ничего.
Но… — Но что? — спросила я. — Ну, они же… б/у, — она улыбнулась так, будто просила добавить щепотку соли. — Понимаешь, я мечтала о чем-то новом, прям совсем новом.
Знаешь, когда бирка пахнет магазином?
Я застыла. — Оксан, я же говорила: это мои вещи.
Они почти новые — надеты всего пару раз.
Я думала, тебе будет… — Я надеялась, что ты купишь мне что-то новое, — тихо произнесла она, и в голосе зазвучала обида. — Ты столько всего красивого носишь.
Для тебя — пустяк.
А для меня — событие.
Кстати, я уже представляла в голове: простое черное платье и светлые туфли.
Ты бы видела, как я в них… — Стоп, — я подняла руку. — Ты… правда ожидала, что я обновлю тебе гардероб? — Не весь гардероб, — она замахала руками. — Просто пару вещей.
Ты же всегда говоришь, что любишь делать людям приятно. — Люблю, — кивнула я. — Но только когда это не обязанность.
Она моргнула.
Комната словно сжалась.
Внезапно я заметила пыль на её подсвечниках, неаккуратно раскиданные журналы, неснятые ценники с декоративных подушек. — Аня, — осторожно произнесла Оксана, — не обижайся.
Я просто… надеялась.
А это… — она кивнула в сторону дивана, — не совсем то. — Поняла, — ответила я ровным голосом. — Тогда я заберу это. — Подожди, — Оксана дернулась. — А вдруг потом мне понравится?
Оставь на время. — Нет, — я покачала головой. — Лучше возьму с собой.
Найду для них другое место.
Я начала складывать вещи обратно.
Шелест ткани звучал громче наших вздохов.
Оксана молчала, а потом резко вскочила: — Ты куда это собралась с моими вещами?!
Слова прозвучали, как лопнувший шарик.
Я не стала спорить.
Взяла пакет и направилась к двери, чувствуя, как кровь в висках стучит, словно барабан.
Дома я поставила пакет на стул и долго мыла руки, будто кожа впитывала чужое раздражение.
Телефон молчал, и в этом молчании я почувствовала облегчение.
Но оно оказалось недолгим.
На экране появилось сообщение: «Уведомление: вы больше не можете писать этому пользователю».
Оксана заблокировала меня повсюду — словно вычеркнула из своей жизни.
Я бродила по кухне, пока не решилась позвонить Тане — нашей общей знакомой, спокойной и уравновешенной, словно вечерняя речка. — Таня, привет, — сказала я. — Ты сейчас не занята? — Для тебя — нет, — засмеялась она. — Что случилось? — История.
Я приносила Оксане свои вещи — аккуратные, хорошие.
А она… ждала новых.
Сказала, думала, что я куплю.
Обиделась и заблокировала меня.
Я стою и не понимаю: это я сошла с ума или мир? — Позволь угадать, — вздохнула Таня. — Сначала — «у всех есть, а у меня ничего», потом — «ты же добрая, купи мне», потом — «ты виновата, что не купила».
Похоже на Оксану. — Мы же дружили, — настаивала я. — Или мне только кажется? — Дружили, пока ты вписывалась в её представления о мире, — спокойно ответила Таня. — Там есть «спонсоры» и «сценаристы».
Первые дают, вторые — виноваты, что не дают.
А ты решила стать просто человеком.
В этой игре для тебя роли нет. — Звучит жестоко, — попыталась я улыбнуться. — Но правда. — Послушай, — Таня помолчала. — У меня в подъезде есть девушка, она недавно вышла на работу после декрета.
Ей действительно нечего надеть.
Она тихая, гордая.
Вещи твоего размера.
Хочешь — передам через себя? — Хочу, — выдохнула я, словно камень с души упал. — Очень хочу. — И ещё, Аня, — Таня смягчилась. — Не принимай близко к сердцу.
Оксана найдет себе новую «добрую фею». У тебя — другая судьба.