— Собирай вещи! — голос Александра звучал жёстко, почти отрывисто. — Квартира останется мне. И тебе здесь места больше нет!
Вероника застыла с открытым ртом, не веря, что муж позволяет себе так разговаривать. Но в его глазах бушевала непримиримая решимость.
— Подожди… Как это «нет места»? Мы же семья! — вырвалось у неё, хотя внутренний голос нашёптывал, что давно всё разрушено.
— Была семья, — холодно ответил Александр, поправляя ворот рубашки. — Но после всех твоих «пышных похорон», после того как ты вбухала в них сотни тысяч, мне надоело тянуть лямку. Квартира куплена на мои деньги, не забудь! Так что давай… выметайся.
У Вероники задрожали руки. Ей было и обидно, и страшно: куда она пойдёт, если отец умер, мать давно не жива, а из родственников только двоюродная тётка в другом городе? Да и с ней отношения холодные. Но Александр стоял на своём: разрыв неизбежен.
Стук входной двери заставил её вздрогнуть: это в прихожей копошилась их десятилетняя дочь Лилия, пришедшая со школы. Вероника скользнула взглядом к мужу: «Неужели при ребёнке он будет всё это озвучивать?» Но Александр лишь бросил:
— Вот твоя дочь, пусть с тобой и уходит, если хочешь. Только вон отсюда, и побыстрее!
Лилия переступила порог комнаты, испуганно переводя взгляд с отца на мать. Вероника не знала, что сказать, так и осталась в коридоре, лишь обхватив плечи дочери. Александр же достал из шкафа сумку, протянул жене:
— Начинай укладываться.
Пока Вероника складывала в чемодан вещи, перед глазами всплыла давняя сцена: как её отец, Геннадий, купил внучке дешёвую, но милую игрушку на рынке. Он тогда выложил почти последнюю купюру, хотя сам еле сводил концы с концами.
Лилия радовалась новой плюшевой собачке, а Вероника стояла в стороне и ворчала: «Папа, зачем? Лучше бы продукты взял!»
— Ты не понимаешь! — жаловался ей отец уже после. — Детские улыбки дороже.
— Вот именно, — сердито отвечала Вероника. — Ты не понимаешь моих трат, я твоих. Лучше бы ты себе лекарство купил.
Сейчас, сидя на полу и укладывая платье, она вдруг ощутила укол совести. Бедный отец… Он любил внучку и хотел подарить ей радость. А она только критиковала. А потом он умер — внезапно, сердце не выдержало.
И она устроила пышные похороны, чтобы искупить вину? Может быть, именно это так взбесило Александра, который считал траты неоправданными.
— Мама? — шёпот Лилии вернул Веронику в реальность. — А мы правда уходим? Куда?
Вероника привлекла дочь к себе:
— Солнце моё, придётся уехать… Может, к дедушкиному дому. Тебе там может быть непривычно, но мы справимся.
Александр молча прошёл в зал, громко чем-то лязгнул, словно проверяя, не собралась ли Вероника взять лишнее. Внутри Вероники поднималась боль и ненависть: как он мог за пару дней превратиться в такого чужого человека?
Когда отец Вероники, Геннадий, умер, она действительно много денег потратила на траурную церемонию. Много венков, дорогой гроб, поминальный обед в ресторане.
Некоторые родственники спрашивали: «Зачем такая пышность?» Но Веронике казалось, что иначе она не сможет искупить свою вину перед отцом, которого при жизни часто упрекала и которому мало уделяла внимания.
Александр тогда яростно сжал зубы, не став впрямую мешать, но потом всю злость вылил на жену. Теперь, видимо, настало время расплаты. И вот она, Вероника, с дочерью , остались без крова.
Покинуть квартиру пришлось через два дня, как только состоялся «скорый развод»: Александр давно подготовил бумаги, а Вероника подписала их, побаиваясь судебных тяжб.
Оставалось лишь двинуться в сторону деревни, где стоял полуразвалившийся дом Геннадия. О нём Вероника почти забыла, он долго пустовал. Но сейчас это стало единственным спасением.
Въехав на стареньком автобусе в деревню, мать и дочь увидели, что дом стоит заброшенным, крыша, кажется, протекает, окна рассохлись. Лилия испуганно спросила:
— Мы тут будем жить?
— Пока да, — горько ответила Вероника. — Ненадолго, надеюсь…
Они вошли внутрь: пахло сыростью, пылью. Кое-где валялись коробки, старые газеты и дедушкины вещи. «Ничего, — сказала себе Вероника, — приберёмся, найду работу, главное, чтобы было куда голову приклонить».
За неделю она успела кое-как обустроить спальню: поставила раскладушку, отмыла полы. Лилия помогала с воодушевлением, пытаясь внести нотку уюта — расставляла книжки и статуэтки, найденные в сундуке.
В этом же сундуке Вероника наткнулась на знакомую игрушку — ту самую плюшевую собачку, которую когда-то купил отец. Игрушка была в заплатках, лапка надорвана.
— Помнишь, мама? — улыбнулась Лилия. — Дедушка тогда так радовался, что смог мне её подарить.
Вероника взяла собачку в руки. Когда-то она ворчала, а теперь ощутила тёплую волну воспоминаний. Провела рукой по разорванному шву на боку… и вдруг заметила что-то твёрдое внутри. «Что за?..»
Она осторожно разорвала шов и вытащила на свет небольшой старинный кулон — овальную подвеску с резьбой и вкраплениями камней. Слегка потускневшая, но на вид очень красивая вещь.
— Ого! — Лилия наклонилась ближе. — Это что, дедушка прятал там?
Вероника сама была в недоумении. Откуда у её отца могла взяться антикварная драгоценность? Зачем прятать её в игрушке? В голове ворохом пронеслись мысли: может, кулон очень ценный, а отец берег его на крайний случай?
Немного поколебавшись, Вероника решила показать кулон знакомому ювелиру в городе. Поехала на электричке, оставив Лилию на бабушку-соседку из соседнего дома. Ювелир осмотрел вещь, присвистнул:
— Это антиквариат, причём редкий. Примерная стоимость может быть… ну, несколько миллионов рублей! Но нужно сделать официальную оценку. Уверен, покупатели найдутся быстро, особенно коллекционеры.
У Вероники закружилась голова. Сколько?! Это могло решить её проблемы с жильём, работой, позволить отправить дочь в хорошую школу. Она набрала воздуха в грудь:
«А вдруг эта находка принадлежала кому-то? Не будет ли аферой её продавать?» Но ювелир успокоил: «Можете дать объявление или найти агента по продаже. Риск небольшой, главное — официально провести сделку.»
Спустя пару недель Вероника через объявление в сети получила отклик. Некто Олег связался, сказав, что давно ищет именно такой кулон, потому что это фамильная драгоценность его предков. Как и почему вещь оказалась у посторонних, он не знал. Но предложил встретиться в городе, обсудить покупку.
Вероника волновалась, оделась поприличнее — правда, её гардероб был скромен. Приехала в условленное место: офис солидной компании. Олег, мужчина около сорока, с благородной сединой и доброжелательным взглядом, показался ей самоуверенным, но вежливым.
— Здравствуйте, — он протянул руку. — Я тот самый, кому нужен ваш кулон. Но позвольте сначала убедиться, что это именно он?
Он аккуратно взял драгоценность, рассмотрел, слегка улыбнулся:
— Да… Фирменное клеймо, редкий узор. Это наша реликвия. Готов щедро заплатить. Но есть нюанс…
Вероника напряглась: «Опять подвох?»
— Понимаете, — объяснил Олег, — моя бабушка хранила этот кулон как память о своих родителях, он исчез в годы перестройки. Я рад вернуть его обратно в семью. Но вижу, вы сами в тяжёлой ситуации, раз решились на продажу.
Вероника покраснела: «Да, мне сейчас очень нужны средства, у меня ребёнок, дом в плачевном состоянии…»
Олег задумался, будто взвешивая разные варианты:
— Знаете, я бы мог предложить не только выкупить кулон, но и помочь вам иначе. Допустим, приобрести для вас небольшую квартиру, а вы у меня… поработаете. Личным помощником, секретарём. У меня сейчас вакансия.
На такой поворот Вероника не была готова. «Купить квартиру?!» — звучало нереально.
Но Олег говорил об этом спокойным, почти деловым тоном: «Я всё равно готов заплатить за кулон, а вы эти деньги направите куда захотите. Но если хотите стабильности, давайте заключим договор. Вы поможете мне с семейными архивами, а я вам помогу решить жилищный вопрос.»
Вероника почувствовала, как её сердце бьётся быстрее. Это, конечно, неожиданный, но невероятно заманчивый шанс. После недолгих размышлений и уточнения деталей она согласилась. Разумеется, всё оформили юридически — часть суммы пошла непосредственно за кулон, ещё часть Олег вложил в покупку квартиры и первоначальный оклад для новой сотрудницы.
Прошло пару месяцев, и Вероника переехала в уютную двушку на окраине города. Олег действительно устроил её на работу в своей фирме: та занималась антикварными сделками, а Вероника помогала вести документацию, организацию встреч.
Лилия пошла в школу поблизости. И, хотя жизнь кардинально изменилась, в душе Вероника иногда спрашивала: «Как бы отец отнёсся к этому?»
Однажды вечером, когда Лилия уснула, Вероника вспоминала всё: отца, их ссоры, похороны, конфликт с мужем. Если бы Геннадий не спрятал кулон в игрушке, Вероника так и влачила бы жалкое существование в ветхом доме. «Папа… — прошептала она, смахивая слезу. — Спасибо за твой подарок. И прости, что не понимала твоей доброты.»
Ветер за окном тихо подвывал, а в комнате было тепло и светло. Вероника встала к окну, смотрела на городские огни. Теперь она свободна от тирании бывшего мужа.
У неё новая работа, пусть и непривычная. Но главное — у неё есть дочь, которую она не бросит никогда. И память об отце, который даже после смерти умудрился ей помочь.
Утром Вероника пошла на работу к Олегу и, улыбнувшись, сказала:
— А можно в эту субботу я съезжу в деревню? Хочу навестить могилу отца… Прикупить цветы, привести всё в порядок.
Олег понимающе кивнул:
— Конечно. Езжайте, я и не против. Заодно отдохнёте.
Собираясь, Вероника положила в сумку небольшой букетик полевых цветов. Впервые за долгое время в душе её не было тяжести, а лишь тихая благодарность.
Благодарность за урок, что любовь и забота не всегда измеряются деньгами. Её отец, может, не всегда вел себя рационально, но умел радовать внучку и оставил кулон, который спас Веронике жизнь.
Солнечные лучи скользнули по окну, словно благословляя её на новый путь. Вероника улыбнулась: «Пап, я теперь всё поняла… Спасибо.»
