Перед зданием суда гулял пронизывающий октябрьский ветер. Оксана машинально запахнула пальто и поправила шарф, который когда-то связала собственными руками — в те далёкие, мирные времена. Рядом, облокотившись на серебристую машину, стоял Дмитрий. Его одежда сидела безукоризненно, а лицо оставалось равнодушным.
— Квартиру оставим Максиму, а тебе — благодарность за прожитые годы, — произнёс он с усмешкой, словно подвёл итог в длинном отчёте.
Эта усмешка обожгла её сильнее любых слов. Не гневом и не спором — а утомлённой снисходительностью, которой он будто бы придавливал её к земле. Как если бы все совместно прожитые годы были всего лишь пунктами контракта, выполненными до последней строки.
Оксана промолчала. Слова застряли внутри плотным комком и не смогли прорваться наружу.
Пять минут заседания. Судья монотонным голосом зачитал заранее известное решение: расторжение брака, делёж имущества и обязательство оставить квартиру Максиму. Ни сцен, ни свидетелей, ни слёз — только сухие подписи под документами.
Когда Оксана вышла из здания суда, город показался ей чужим и холодным. Ветер растрепал волосы; кожа на лице онемела от холода.
«Вот так начинается новая глава», — подумала она, садясь в автобус. Без мужа, без жилья и без ясного направления.
Она уже понимала: дома у неё больше нет. Ключ на брелоке, который двадцать лет носила с собой как символ стабильности — теперь ничего не открывал.
Дарина жила в небольшом посёлке неподалёку от Ворзеля: там за липовой аллеей тянулись аккуратные домики, а воздух был пропитан ароматом черники и дождя. Старые подруги не виделись почти десятилетие.
— Не стой с виноватым видом, — сказала Дарина, разливая чай по чашкам. — Ты ведь не преступление совершила — ты просто прожила жизнь. Немного свернула не туда.
Оксана попыталась улыбнуться, но улыбка быстро угасла.
— Я потеряна… Как будто всё время шла вперевалку на одной ноге… А теперь её вдруг отняли.
— Значит… пора вырастить новую ногу самой.
Так Оксана осталась у Дарины.
Утром она выходила к ручью прогуляться вдоль берега; вечером помогала по хозяйству. Дарина порой говорила:
— Потерять мужа — это ещё не самое страшное для женщины… Гораздо хуже потерять себя саму…
Оксана слушала молча.