В Татарив, на три недели. Всё-таки в её возрасте здоровье — вещь первостепенная, правда же, Нина?
Нина просияла, словно одуванчик под весенним солнцем:
— Вот это сюрприз! Вот это забота! Спасибо тебе, доченька!
Повернувшись к Екатерине, она резко добавила:
— Учись, как надо к матери относиться.
Екатерина вздрогнула. Сорок семь лет она тщетно старалась заслужить хотя бы частичку той любви, которую Оксанка получала просто так — как долгожданная и красивая вторая дочь. А она была первой — неудачным черновиком перед настоящим произведением.
— Я пойду, — тихо произнесла Екатерина и поднялась с места.
— Уже? — Нина даже головы не повернула. — Ну иди, если занята.
На улице моросил неприятный дождик. Екатерина брела к метро и размышляла: довольно. Хватит притворяться, будто всё нормально. Она докажет Нине: ничем не уступает Оксанке и тоже достойна любви.
Решение пришло стремительно и болезненно — словно нарыв прорвался. Раз уж мать ценит только внешние признаки успеха — пусть получит их сполна. Екатерина опустошила свои скромные сбережения: приобрела дорогую одежду, записалась на процедуры к косметологу. На работе взяла дополнительные смены — нужны были деньги.
Через месяц, на именины Нины, она появилась совсем другой.
— Ой, Катюша! — ахнула Зоя. — Да ты будто лет десять сбросила!
Нина окинула дочь внимательным взглядом:
— А чего это ты так вырядилась? Мужика себе нашла? Только смотри не влипни снова…
Это был прозрачный укол в сторону её бывшего мужа, который пять лет назад ушёл к молодой лаборантке. Тогда Нина не упустила случая напомнить: вот Оксанка сумела сохранить семью…
Оксанка пришла минут через тридцать и сразу насторожилась. Соперничество чувствуется интуитивно — как утечку газа: ощущаешь раньше осознания.
— Сестрица! Что это у тебя за праздник такой? Премию дали? — в голосе звенела натянутая веселость.
— Повысили по службе, — солгала Екатерина без колебаний.
— Да ну? В вашей-то больничке? Там же гроши платят! Откуда такие траты?
— Я теперь в частной клинике работаю, — Екатерину уже было не остановить. — Зарплата втрое выше прежней.
Нина оживилась:
— Правда? Ну наконец-то! А то всю жизнь с немощными стариками возишься…
— Мамочка, но ведь Катя по призванию медсестра… — вставила Оксанка с ядовитой улыбкой. — Помнишь же, как она кукол лечила в детстве?
— Куклы игрушечные… а жизнь настоящая… — отрезала Нина холодно.