— Мама, я больше не собираюсь принимать твою помощь! — голос Алексея прозвучал, словно резкий удар по лицу.
Он редко позволял себе повышать голос, а уж тем более быть резким, но сейчас в его словах звучала такая ярость и усталость, что Тамара Сергеевна ощутила, будто земля ушла у неё из-под ног. — Просто оставь нас в покое!
Он резко выхватил ключ со связки, которую сама ему вручила всего неделю назад, и с силой бросил его на стол.
Металл с глухим звоном отскочил от поверхности, ударился снова и замер.
Этот звук стал окончательным — словно точка в конце долгого и мучительного предложения.
Тамара не сразу смогла сделать вдох.
Её руки мелко дрожали, а сердце словно упало в холодную бездну.
В ушах звучала только её собственная кровь и звон от падающего ключа. — Алексей… — тихо произнесла она, протянув руку, но он уже отвернулся. — Нет, — резко перебил он. — Больше никаких советов, никаких походов в магазин «для нас».
Мы сами.
Понимаешь?
Сами!
Он взял Ольгу за руку.
Та, бледная, но решительная, стояла рядом словно невидимая стена, отделяющая его от матери.
И именно эта невидимая преграда была для Тамары невыносимой.
Дверь спальни захлопнулась.
Звук отозвался в груди глухим ударом.
Оставшись одна в чужой, пропахшей её борщом квартире, Тамара медленно села на край дивана.
Она не могла понять, как оказалась в такой роли — изгнанницы.
Ведь она пришла с добрыми намерениями, с заботой и светлыми мыслями.
А теперь перед глазами стоял лишь один образ: ключ, брошенный на стол.
Единственная ниточка, связывавшая её с сыном, была разорвана его собственными руками.
Тамара встала, едва удерживая равновесие.
Она словно двигалась на автомате: закрыла за собой дверь, вызвала лифт, спустилась вниз.
В ушах всё ещё звенело: «Оставь нас в покое!» Эти слова звучали страшнее любой болезни, любой утраты.
Это был приговор.
—————————————————————————————————————
Извините за внезапное вмешательство.
Но…
В моём канале «Еда без повода» начали появляться новые рецепты.
—————————————————————————————————————
Нежин дом
Всего неделю назад всё выглядело иначе.
Алексей и Ольга светились от счастья, ведь получили ключи от своей первой квартиры.
Небольшая двушка в Нежин доме на окраине — голые бетонные стены, торчащие провода, скрипящий линолеум в подъезде.
Но для них это было начало самостоятельной жизни.
Тамара стояла в дверях и смотрела, как они кружатся по этим сорока квадратным метрам, смеясь и держась за руки. — Здесь поставим диван, — с энтузиазмом говорила Ольга, вытягивая руки, словно очерчивая невидимую мебель. — А вот тут — мой стол.
Свет из окна будет падать прямо на рабочее место. — А кровать? — Алексей рассмеялся. — Это твоя забота! — подмигнула она.
Они были пьяны от своего «сами».
А у Тамары внутри всё сжималось: как они справятся?
Эти дети, которые толком не умеют варить суп, которые без ссор не могут собрать шкаф.
Она принесла пироги, термос с чаем, зная, что у них даже чайника нет.
Угощала, слушала их восторженные планы и чувствовала — жалость. «Господи, пропадёте без меня», — думала она, улыбаясь натянуто.
Когда пришло время уходить, Тамара осторожно сказала: — Алексей, дай мне дубликат ключа. — Зачем, мам? — он нахмурился. — Ну, как зачем?
Вдруг захлопнется дверь, потеряете.
Я же рядом живу, подскочу.
Для моего спокойствия.
Он замялся.
Ольга посмотрела на неё прямо, впервые без привычной вежливости.
В этом взгляде Тамара уловила что-то новое: недоверие, холодок. «Она его настраивает», — пронзила мысль. — Мам, мы ведь не дети, — неуверенно начал Алексей. — Да что ты!
Я же не собираюсь лезть, боже упаси!
Просто чтобы мне спокойнее было, — сказала она, сжимая его руку.
Эта фраза всегда подействовала.
Сын тяжело вздохнул и снял новенький ключ со своей связки. — Ладно.