Ком в горле подступил неожиданно. Марьяна повзрослела слишком рано. После того как отец ушёл, она замкнулась в себе, учёба пошла под откос. Одноклассники дразнили — «брошенка», дело доходило до слёз. Но со временем она научилась давать отпор, и насмешки прекратились. Сейчас у неё уже были планы: колледж, подработка.
— Тебе нужно сосредоточиться на учёбе, а не на заработках, — мягко возразила Ганна. — Я справляюсь.
Они поужинали пельменями под негромкий фон телевизора. Обсудили школьные новости, посмеялись над шуткой, которую Марьяне рассказал одноклассник. Простой вечер, один из множества за последние годы. Но тревожное чувство не покидало Ганну ни на мгновение.
Когда дочь ушла к себе готовиться к контрольной работе, Ганна достала из-под кровати коробку с документами — договоры, квитанции об оплате, расписки. В ней хранились подтверждения всех платежей по ипотеке за последние два с половиной года — исключительно её усилиями.
На кухонном столе лежал телефон. Сообщение от бывшего мужа она прочитала сразу же, но ответить всё ещё не решалась. Наступил тот самый момент, которого она опасалась: нужно было принять решение — пойти навстречу или впервые в жизни отказать человеку, который когда-то был её мужем и отцом её ребёнка.
Привычка уступать и избегать конфликтов въелась глубоко в сознание. Даже после того как Дмитрий ушёл от них и не сдержал ни одного обещания, она всё равно сомневалась: имеет ли право сказать «нет»? Будто бы те годы борьбы с ипотекой в одиночку ничего не значили.
Ганна глубоко вдохнула и набрала короткое сообщение: «Приезжай. В шесть вечера». Отправив его, положила телефон экраном вниз.
В ванной долго смотрела на своё отражение — усталое лицо с потемневшими кругами под глазами и ранней сединой у висков смотрело на неё чужим взглядом. Это было лицо женщины, которая держится из последних сил.
Перед тем как лечь спать в спальне, она машинально провела рукой по пустой стороне кровати. Четырнадцать лет брака остались позади — но жесты прошлого ещё жили в теле. Когда-то они были счастливы: смеялись вместе, строили планы о втором ребёнке… Потом пришла усталость и начались взаимные упрёки: «Ты совсем себя запустила», — говорил он раздражённо; «А ты только о работе думаешь», — парировала она.
Следующий день тянулся мучительно долго. На работе Ганна дважды ошиблась при расчёте дозировки лекарств; Юрий заметил это и отвёл её в сторону:
— Что-то случилось? Ты сама не своя сегодня.
— Просто плохо спала ночью… — солгала она с натянутой улыбкой.
— Может быть, тебе стоит уйти пораньше? Мы справимся без тебя.
Она отрицательно покачала головой:
— Нет-нет… Всё нормально… Мне просто нужны деньги…
Последние слова вырвались сами собой; тут же прикусив губу от досады за лишнюю откровенность, Ганна увидела сочувственный кивок Юрия. Он знал её положение — пусть не все детали, но главное понимал: как тяжело ей даётся каждая дополнительная смена ради выплат по кредиту.
К пяти вечера Ганна уже была дома. Переоделась и быстро прибралась в квартире так старательно, словно ждала гостя… хотя этот человек когда-то знал здесь каждый уголок лучше неё самой. Она достала две чашки — свою обычную и ту самую с васильками… ту самую чашку Дмитрия… которую так ни разу и не выбросила несмотря на порывы сделать это раньше.
Без пятнадцати шесть Марьяна заглянула на кухню; ей уже было известно о визите отца:
— Может мне остаться? — спросила нерешительно дочь.
— Нет-нет… Иди к Полине как договаривались… Это разговор для взрослых…
— Это про квартиру? — нахмурилась Марьяна.— Если там что-то важное… я ведь тоже имею право знать…
Ганна подошла ближе и обняла дочь за плечи:
— Конечно имеешь… Я обязательно расскажу тебе всё позже…
Марьяна кивнула молча; но тревога читалась во взгляде ясно как никогда прежде. За тринадцать лет совместной жизни с Дмитрием Ганна научилась распознавать эту тревогу у дочери без слов: девочка боялась перемен… новых потерь… Её предавали слишком часто для одного детства…
— Иди уже… Всё будет хорошо… — мягко подтолкнула дочь Ганна к выходу.
Дверь захлопнулась ровно в шесть вечера за Марьяной… А спустя пять минут раздался звонок в дверь…
Дмитрий почти не изменился за прошедшие годы: лишь морщины возле глаз стали чуть заметнее да серебро появилось у висков среди тёмных волос… Он всегда был привлекательным мужчиной – высокий ростом со спокойным взглядом и правильными чертами лица…
— Привет… Давно не виделись… — сказал он негромко переступая порог квартиры…
— Здравствуй… Проходи… — ответила она спокойно и сделала шаг назад внутрь прихожей…
Он прошёл на кухню неспешно оглядывая знакомое пространство… Его взгляд задержался на новой микроволновке – та появилась всего полгода назад… На монстере у окна – пышной зелени которой раньше здесь точно не было… Её Ганна вырастила после его ухода – старый кактус тогда засох окончательно…