— Иванушка… — голос матери звучал странно и неразборчиво, словно во рту у нее была каша. — Сыночек мой… мне очень плохо… очень… голова так болит… рука вообще не слушается…
— Мам? — Иван с неохотой приподнялся на локте и посмотрел на светящийся циферблат будильника. — Ты зачем в такую рань звонишь? Уже половина седьмого утра… Сегодня у меня выходной… Говори яснее.
— Иван, миленький… я очень, очень плохо себя чувствую… в голове такая боль… не припоминаю раньше подобного… Может, скорую позвать? Но я боюсь… вдруг это пустяк… А меня в больницу положат, а работу потеряю…
— Мам, послушай… — Иван раздраженно потер глаза. — Если тебе действительно плохо, без сомнений вызывай скорую, не думай о работе. Но я в Киеве, за триста километров, ничем помочь не могу. К тому же сегодня у меня важное совещание по итогам вчерашней презентации, нужно выспаться…
— Понимаю, сыночек… Знаю, что у тебя важные дела… Просто… мне страшно одной… Не мог бы ты…
Иван с раздражением посмотрел на часы. Если не вставать сейчас, можно еще полтора часа поспать до звонка будильника. А не терять время на материнские жалобы о здоровье.
Первая часть
— Мам, сегодня решается вся моя дальнейшая карьера, ты понимаешь? Слушай внимательно… — его голос стал жестким и нетерпеливым. — Мне правда нужно спать. Если тебе плохо, вызывай скорую, не думай ни о каком деле и деньгах. Я обязательно позвоню тебе сегодня вечером, узнаю, как ты. Договорились? Ты меня слышишь?
— Хорошо, Иванушка… — голос матери превратился в хриплый шепот. — Спи, родной… не переживай… я как-нибудь сама справлюсь…
— Выздоравливай.
Иван выключил телефон, положил его на тумбочку и снова лёг. Через пару минут он уже крепко спал, а во сне ему мерещились презентации, контракты, премии и повышения.
Тем временем Тамара сидела на краю кровати с выключенным телефоном в руке и тихо плакала. Не от физических страданий. От одиночества, осознания, что умирает, а единственному близкому человеку сейчас некогда.
В половине восьмого утра Тамара попыталась подняться с кровати, но упала на пол. Ее нашла соседка Светлана Петровна, услышав странные звуки, забеспокоилась и открыла дверь своим запасным ключом. Скорая приехала лишь через двадцать пять минут — пробки, как обычно. Тамару увезли в реанимацию Центральной районной больницы Кременчуга.
В два часа дня сердце у нее остановилось.
Иван узнал о смерти матери лишь в половине седьмого вечера. К тому времени он несколько часов отмечал с коллегами успешную сделку в том же ресторане. Банк одобрил их проект, подписание крупного контракта было назначено на понедельник. Все были в приподнятом настроении, строили планы. Поздравляли герой дня.
Телефон зазвонил как раз в момент, когда Иван поднимал бокал за успех. Он недовольно поморщился, но отставил шампанское.
— Иван? — прозвучал незнакомый мужской голос.
— Да, это я. А кто вы?
— Звоню из Центральной районной больницы Кременчуга. Вам Тамара Михайловна Кузнецова… кем приходится?
Иван чуть не подавился вином. Мать в больнице? Он быстро отошел от стола к окну.
— Что с ней? Когда ее привезли? Это моя мама.
— Она скончалась сегодня в четырнадцать часов. Вам нужно приехать для оформления документов, тело находится в городском морге, она досуточная, патологоанатомическое исследование займет пару дней. Личные вещи выдадут со склада.
Телефон выскользнул из рук и упал на плиточный пол с грохотом. Экран треснул, Иван выругался: столько денег потратил, теперь новый покупать… Коллеги оглянулись.
— Иван, как ты? Белый как мел!
— Мать… — с трудом вымолвил он. — Она умерла.
В дороге до Нежина он шел словно в тумане. В поезде попытался позвонить в больницу, узнать подробности, но телефон был разбит, чужой не дали — позднее время, все соседи по вагону спали. Слабо помогла только проводница. По номеру приемного покоя отправили ждать до утра, справок не давали.
В больнице Иван долго пытался попасть внутрь. Забыл про время, пришел прямо с вокзала. Посетителей не пускали — часы приема давно закончились, регистрация с восьми утра.,Позже явился дежурный врач — молодой человек с усталыми глазами. Он монотонно пробормотал, словно произносил это в сотый раз за день:
— Ваша мать поступила к нам в тот день утром в тяжёлом состоянии. Её без сознания обнаружила соседка дома. Кровоизлияние было очень сильным… В итоге мы ничем помочь не смогли.
— А… Она сильно страдала? — с трудом выговорил Иван. — И почему её не успели спасти?
— По информации соседей, несколько дней подряд её мучили острые головные боли. Медкарты, конечно, у нас нет, но, по словам соседки… Она же у вас сердечница. А с недавними изменениями погоды, с давлением — в такие периоды и кардиология, и неврология у нас загружены.
Иван словно получил удар в солнечное сплетение.
— Но она же мне звонила! — воскликнул он. — Я же сам ей сказал вызвать скорую! Я приехал из Киева, понимаете? У меня работа, ночью спать нужно!
Врач внимательно посмотрел на него и больше ничего не добавил.
— А что теперь делать? — пробормотал Иван, не понимая, на кого направлять гнев.
— В морг, он в том кирпичном здании за главным корпусом. Вы меняете медицинское свидетельство на гербовое, затем организуете похороны. Однако сейчас морг закрыт, вы вообще часы смотрели? Лучше домой, утром приедете, заберете вещи с нашего склада, а потом уже туда.
Иван постоял немного, после чего пешком отправился домой. Туда, где уже не было матери, которая утром ещё просила о помощи. А он… он отверг её… не дослушав, решив, что все жалобы — очередная попытка вернуть его в Нежин. Этот город детства Иван искренне ненавидел.
— Прости меня, мам, — тихо прошептал он. — Я дурак…
Но эти слова повисли в воздухе. Было уже слишком поздно что-либо говорить… да и некому было их услышать.
Похоронами занималась соседка Светлана Петровна, Иван находился в состоянии оцепенения и не мог ничего сообразить. Именно она рассказала, что происходило в последние дни.
— Тамара совсем плохо себя чувствовала, — рассказывала она, вытирая нос платком. — Всё время спрашивала: «Светлана Петровна, может, Ивану позвонить?» А я говорю: «Звони обязательно!» Но она боялась беспокоить. Считала, что у него важная работа, карьера…
— А в последний день?
— Ой, Иван, она выглядела такой бледной, совсем серой. Я предлагала вызвать скорую, но она отказывалась. Говорила: «Вдруг это глупость какая, а другим людям в это время помощь нужна». Такая она была… всегда думала о других, чтобы не доставлять хлопот и не отвлекать.
Иван слушал и чувствовал, как внутри что-то рвётся на куски. Мать всегда боялась кого-то расстроить…
Похороны прошли через три дня. Пришло немного людей — около двадцати: соседи, коллеги с работы, дальние родственники. Все говорили добрые слова о матери. А Иван стоял у гроба, думая: «Какая же я сволочь…»
— Тамара Михайловна была душевным человеком, — говорила Светлана у торгового центра. — Работала, словно лошадь, никогда не жаловалась. Часто рассказывала про сына: «Мой Иван в Киеве программист, умный, образованный…»
— Денежки ему ежемесячно откладывала, — присоединилась другая женщина. — Сама на всём экономила, а ему — обязательно. Говорила: «Пусть учится, строит карьеру, а я всю жизнь полы мыла…»
Каждое сказанное слово было как удар плетью. Мать гордилась им. Последние деньги пересылала, пока он учился, а он даже не знал, откуда у неё эти средства.
Вернувшись после похорон в материнскую квартиру, Иван увидел двушку в старой хрущёвке — убогую и мрачную. Мебель советского времени, стены с трещинами, скрипучий пол. Среди всей этой бедноты — его фотографии: на тумбочке, на стене, на холодильнике. Иван в школьной форме, в институте, на выпускном, на работе…
На кухне он обнаружил тетрадь с записями расходов. Пролистав её, он был поражён увиденным. Записи сделаны крупным почерком. Мама ведь окончив вечернюю школу, совсем шутливо говорила, что на большее ума не хватило. Подписывать умела, и того хватало.
Далее шли записи, вызывавшие тошноту:
«Покупать мясо только по воскресеньям. Фрукты не брать совсем. Искать лекарства подешевле. Ходить пешком вместо автобуса».
В конце тетради была отдельная страница с надписью: «Копилка для Иванушки». И помесячные записи:
«Январь — 2000 гривен (ходила пешком весь месяц). Февраль — 3500 гривен (не купила лекарство). Март — 10000 гривен (питалась макаронами)…»,В итоге за год набежала сумма почти в сто тысяч. Все ушло на похоронные расходы — гроб, кладбище, могилу, посиделки с соседями. Он и не подозревал об этом, подтвердила соседка.
Он обнаружил эту копилку — трехлитровую банку, украшенную цветной бумагой. На крышке лежала записка: «Иванушке на будущее. От любящей мамочки».
Стал сидеть на кровати и заплакал, как ребенок. Мать экономила на себе, чтобы отложить для него деньги! Отказывалась покупать лекарства, чтобы накопить для сына! А он бездумно тратил эти средства на пустяки и еще был недоволен, что их мало.
Затем он достал телефон, который ей выдали в больнице. Просмотрел последние звонки:
«15 октября, 18:37 — Иван мобильный».
«15 октября, 18:42 — Иван мобильный».
«15 октября, 18:48 — Иван мобильный».
«15 октября, 21:23 — Иван мобильный».
Все вызовы остались без ответа, конечно, ведь он сбрасывал…
За один день он получил семнадцать звонков. Столько раз его заботливая мать просила о помощи. А он закрывал глаза на это, потому что… якобы не было времени.
И последний вызов: «16 октября, 06:27 — Иван мобильный, 4 мин 12 сек».
Эти самые четыре минуты, в течение которых она умоляла его остаться с ней на телефоне. Но он сказал: «Мне надо спать».
Иван сжал телефон в руке и осознал: он лишил жизни собственную мать. Не ножом и не пистолетом, а равнодушием, жестокостью и эгоизмом. Теперь уже невозможно что-то исправить. Некому просить прощения. Поздно признавать свою любовь.
Вернувшись в Киев, Иван попытался вести привычную жизнь. Работа, проекты, встречи — все шло по накатанной колее. Однако радость не возвращалась. Он выполнял всё будто на автомате, без души. Коллеги отмечали, что в нём что-то потухло.
Спустя пару месяцев один из них подошёл и заговорил:
— Иван, ты совсем потерялся! Нужно… себя подругу найти, а не только погружаться в работу. Заведись аккаунтом в каком-нибудь приложении для знакомств, пообщайся с кем-нибудь.
Марина появилась неожиданно. Красивая, ухоженная — маникюр, педикюр, сумочка от известного бренда. На первом свидании в ресторане на Подоле она сразу произвела сильное впечатление.
— Знаешь, Иван, — сказала Марина, аккуратно нарезая салатный лист, — я коуч по личностному развитию. Помогаю людям улучшать свою жизнь. Мне нравятся мужчины с амбициями, понимаешь? Не обязательно миллионеры, но с чёткими планами на будущее. Ты программист — это здорово. Сейчас IT вообще на пике.
— Да, зарабатываю хорошо, — кивнул Иван. — Купил квартиру, хочу взять машину. Правда, после смерти матери по-другому на всё воспринимаешь…
— Очень жаль, — Марина тут же положила руку ему на плечо. — Когда это случилось? Она долго болела?
— Три месяца назад. Всё произошло очень быстро… Я не успел с ней нормально попрощаться. На работе была важная презентация… Понимаешь, пока мать умирала, я возился с графиками!
— Иван, дорогой, — голос Марины стал сочувственным, — не стоит винить себя. Это судьба, от нас мало что зависит. Главное, что ты всегда её поддерживал, посылал деньги, заботился. Вот такие настоящие отношения между сыном и матерью.
Иван хотел возразить, что всё было наоборот — это мать его поддерживала. Однако Марина уже перешла к другой теме, рассказывала о позитивном мышлении, о важности двигаться вперёд.
После этого они часто встречались. Марина оказалась замечательной спутницей — умной, веселой, всегда в хорошем настроении. Никогда не жаловалась и не нылила. С ней Иван ощущал себя успешным и состоявшимся человеком.
Через три месяца она предложила начать жить вместе. Перебралась к нему в Боярку с чемоданами — косметикой, одеждой, туфлями. На полквартиры вещей.
— Слушай, Иванушка, — сказала как-то за ужином, — твоя квартира, конечно, неплохая, но для серьёзных отношений… маловата немного. И район не очень… ну, это не Киев. Может, подыщем жильё в центре, побольше?
— А что с моей квартирой не так? — удивился Иван. — Мне нравится, станция недалеко, полчаса — и ты в Киеве. И ипотека ещё не закрыта…,— Иван, ты же разумный человек, — мягко улыбнулась Марина. — Адрес — это наша визитная карточка. Представь, если мои клиенты узнают, что успешный коуч живёт далеко за чертой города! Это совсем не тот уровень. Нужно поддерживать имидж, иначе никто серьёзно не станет воспринимать.
— А мне без разницы, где жить…
— Иван, дорогой, — погладила она его по руке, — ты ведь не намерен вечно работать по найму? У тебя же есть планы, правда? Собственный бизнес открыть, дело развивать? Тогда местоположение квартиры реально важно для репутации.
Аргумент звучал непререкаемо, да и Марина смотрела на него с такой мольбой… Иван согласился. Они нашли двухкомнатную квартиру рядом с метро «Майдан Независимости» — центр, евроремонт, панорамные окна. Аренда — двести тысяч гривен в месяц. Гораздо больше, чем он платил раньше. Пришлось сдавать свою квартиру, но всё равно денег не хватало. Пришлось брать кредит…
— Видишь, как прекрасно! — радовалась Марина, бегая по обновлённой квартире. — Здесь клиенты будут приходить, тренинги проводить удобно. Ты же вкладываешься в наше общее будущее, Иванушка!
Постепенно к ним начали заглядывать подруги Марины — такие же накрашенные, ухоженные, лет под тридцать. Стягивались на кухне, пили дорогое вино, обсуждали своих мужей.
— Девчонки, а знаете, что Дмитрий мне на день рождения подарил? — хвасталась одна из них. — Путёвку на Мальдивы! Две недели, пятизвёздочный отель, всё включено. Говорит, что женщина должна отдыхать красиво.
— Верно, — поддержала другая. — Мой Виктор точно знает: хочешь видеть рядом красивую женщину — вкладывай деньги. Я ведь не могу ходить в дешёвой одежде и маникюр делать в подвале… В Киеве встречают по виду.
Марина слушала их и многозначительно глядела на Ивана. Когда подруги уходили, обязательно начинала разговор:
— Иванушка, видишь, как живут нормальные пары? Мужчины понимают, что женщина — это вложение в их статус. Чем лучше она выглядит, тем выше уважение к мужчине. Мне, например, срочно нужно обновлять гардероб. Ни одного приличного весеннего платья у меня нет…
— Но ведь ты сама зарабатываешь — тренинги, консультации…
— Иван, — голос стал холодным, — ты хочешь сказать, что я должна тратить свои деньги на одежду? А твои-то на что? Разве мы не семья?
— Семья, конечно, — поспешил ответить Иван. — Просто сейчас денег мало. Кредиты, аренда… Ипотеку ещё не выплатил.
— Знаешь что, — резко встала Марина, — может, стоит пересмотреть наши отношения? Если ты не готов вкладываться в нашу жизнь, зачем мне тратить время? Кстати, можно продать ту твою квартиру в… как там её? В Нежине?
Иван не стал возражать, кивал. И всё глубже погружался в долги. Самая страшная перспектива для него была остаться в одиночестве. После смерти матери Иван панически боялся пустой квартиры. С Мариной он чувствовал себя нужным. Да и любил её, по крайней мере, ему так казалось.
— Марина, не говори так. Конечно, я готов. Просто, может, стоит начать хоть немного экономить?
— Мы что, бедные? Ты работаешь в хорошей компании! Просто надо правильно расставлять приоритеты. Что важнее — цифры на счёте или счастливые отношения?
Прошло полгода, и Иван осознал, что живёт не по средствам. Марина почти не работала, всё ждала «правильных клиентов» и «серьёзных проектов». Зато часто ходила по салонам, встречалась с подругами в дорогих кафе, покупала одежду.
— Марина, может, стоит тебе найти постоянную работу? — осторожно предложил он. — Хоть временно, пока я повышение не получу…
— Ты что?! — возмутилась Марина. — Работать? В офисе за сотку? Чтобы домой приходить уставшей, и у нас не было нормальных отношений? Я же не…
Она скривилась.
— Как уборщица! У меня образование и амбиции!
Слово «уборщица», произнесённое с таким презрением, очень задело Ивана. Ведь именно мать занималась этим. И была в десять раз лучше многих «образованных» женщин.
— Марина, лучшая любая честная работа, чем сидеть на чужой шее…
— Ах, вот как?! — вспыхнула она. — Значит, я на твоей шее? Отлично! А кто уют дома создаёт? Следит за собой, чтобы ты мог меня с гордостью показывать коллегам? Кто твою самооценку поддерживает?
Ссорились до поздней ночи. Иван, как всегда, был первым, кто шёл на примирение. А Марина «великодушно» прощала. Она отлично знала, как нажать на больные точки мужчины, чтобы он чувствовал вину — настоящая школа жизни Киева, что и говорить. Третья часть.