— Кому ты собралась звонить? Не смеши меня. — Тарас резко выхватил у Ганны телефон и с лёгкостью выбросил его в окно. — Потом куплю тебе другой. — Он подмигнул, словно это была шутка.
Ганна пыталась возразить, уговаривала, но машина Тараса мчалась по вечерним улицам и остановилась уже далеко за городом, в лесной полосе. Здесь её протесты были бессмысленны.
— На, купишь себе новый. — Тарас бросил ей на колени несколько купюр, когда под утро его автомобиль остановился возле общежития. Ганна, всё это время молча глядевшая в окно, обернулась и встретилась с ним взглядом. В её глазах читались отвращение и затаённая ненависть. — И не вздумай кому-то рассказывать. Ты же знаешь, какие у моего отца связи. — Сказал он угрожающе. Ганна молча отвернулась и открыла дверцу машины. — А ведь могла бы всё по-другому устроить… — добавил он как бы в своё оправдание. Девушка вышла из машины; деньги, к которым она так и не прикоснулась, упали на тонкий ледок осенних луж.
Рассказать было некому да и стыдно признаться даже самой себе. Ганна замкнулась в себе и с удвоенным рвением ушла в учёбу.
— Ганнусь, тебе нужно отдыхать хоть немного! Учёба никуда не денется! — убеждали её подруги, глядя на бледную однокурсницу с потухшим взглядом и зовя хотя бы ненадолго отвлечься от книг. Но Ганна лишь отрицательно качала головой.
Позже она поняла: беременна. С абортом она опоздала безнадёжно. Она решила никому ничего не говорить: если живот начнёт расти — можно будет перетянуть потуже; экзамены сдаст вовремя; домой летом не поедет — скажет родителям про подработку; родит ребёнка, напишет отказную и успеет вернуться к занятиям до начала семестра. К счастью для неё, Тарас как раз заканчивал учёбу в этом году и больше не появится рядом, напоминая о пережитом ужасе.
По срокам выходило рожать в августе – это был единственный выход для неё тогдашней. Судьба будто шла ей навстречу: живот почти не округлился до самого конца срока; свободные платья скрывали всё без утягивания – а Ганна боялась навредить ребёнку даже этим: ведь живой же… хоть и нежеланный… Но судьба распорядилась иначе.
После экзаменов она переехала из общежития в комнату на окраине города – заранее снятую в коммуналке. Однако одного жилья было мало – нужно было чем-то питаться: денег почти не осталось. К счастью подвернулась работа уборщицей в кафе неподалёку от дома.
В середине августа Ганна родила девочку – заранее предупредив персонал о намерении отказаться от ребёнка – даже взглянуть на дочь она тогда не захотела.
Выписка была назначена на следующее утро… Но сон никак не приходил: тревоги душили сильнее усталости… За всю беременность она ни разу не задумывалась всерьёз – кто там внутри? Мальчик? Девочка? Не гладила животик ласково… Не разговаривала с малышом… Не умилялась толчкам… А теперь вот это была её дочь…
Как сложится жизнь этой девочки? Удочерят ли её? Или останется одна среди чужих стен детдома?
Ганна тихо вышла из палаты, стараясь не потревожить соседку по койке, направилась к окну у конца коридора – хотелось вдохнуть ночного воздуха…
— Ох уж намучается бедняжка… — донёсся до неё приглушённый голос из приоткрытого кабинета дежурной медсестры.
— Матери сказали хоть что-нибудь? — прозвучал второй женский голос так же негромко.
— Да что ты… Слушать ничего не хочет! Даже взглянуть отказалась! Отказную подписала сразу… Сегодня пока лежит в сто седьмой палате… Завтра после осмотра выпишем…
Ганна поняла: говорят о ней… В сто седьмой лежали они вдвоём с соседкой по палате…
— Хорошо бы ещё здоровенькая была… Может кто бы удочерил… А так инвалидность… Никому ж такая ненужная будет… В детдомах знаешь как бывает – до здоровых-то руки редко доходят… А таких вообще обходят стороной…
Эти слова пронзили её насквозь…
Не выдержав больше ни секунды тишины за дверью кабинета, она вошла внутрь:
— Что с ней?.. — спросила резко.
Обе женщины посмотрели на неё внимательно – но каждая со своим выражением лица…
— ДЦП… Иногда сразу незаметно бывает… Но тут все признаки налицо… Подумай ещё раз хорошенько… Кто кроме матери примет такую сиротинку?.. — сказала первая женщина мягко и сочувственно глядя на девушку.
— Да может ей такая мать-кукушка вовсе ни к чему… — бросила другая холодным тоном с явным осуждением во взгляде.
Ганна ничего им больше не сказала – просто вышла обратно в коридор…
Ночь прошла без сна…
А утром она попросила показать ей дочь…
— Такие диагнозы часто корректируются со временем… Хорошо ещё что заметили сразу – лечение можно начать раньше обычного…