– Оксана, если ты будешь так долго возиться, мы точно не успеем, – Роман стоял в дверях спальни, опираясь плечом о косяк.
Оксана обернулась к мужу и с лукавой улыбкой посмотрела на него.
– А ты помнишь наш первый перелёт?
…Одиннадцать лет. Именно столько прошло с того дня, как они впервые поднялись в воздух. Тогда Роману предложили работу в международной компании, и они приняли решение всего за три недели — невероятно короткий срок для такого важного шага. Оксана свободно владела языком: бабушка настояла на его изучении с раннего детства, считая, что знание иностранных языков открывает путь в большой мир. И оказалась права — хоть сама так и не увидела плоды своих усилий.
Поначалу Оксана не работала. Компания предоставила им жильё в спокойном районе с видом на парк, и она занялась тем, чтобы сделать чужое пространство уютным и по-настоящему домашним.
Роман начинал учить язык с нуля. Возвращаясь после работы измотанным от постоянного напряжения, он валился на диван и даже во сне бормотал новые слова.
– Ich mochte ein Bier, – пробормотал он однажды ночью, вызвав у Оксаны тихий смех в подушку.
Его первые фразы были исключительно прикладными: заказать еду, узнать дорогу или объяснить таксисту нужный адрес. А Оксана тем временем читала местные газеты, обсуждала погоду и политику с соседкой и записалась в библиотеку.
Работу она нашла не сразу. Сначала устроилась переводчицей в небольшое агентство, затем перешла на административную должность в клинике. Позже получила ту самую позицию координатора международных проектов в образовательном фонде — именно там она работала до сих пор.
А потом появилась Леся.
И Светлана начала тосковать… Проблема заключалась не столько в самой тоске, сколько в том, как она её выражала: громко, требовательно и надрывно. Каждый звонок превращался в эмоциональные качели — сначала расспросы о Лесе, затем жалобы на здоровье и давление слёзных упрёков.
– Ты меня бросила, – говорила мать словами-иглами. – Уехала неизвестно куда — а я тут одна осталась.
Хотя «неизвестно куда» находилось всего лишь в трёх часах лёта. Оксана повторяла это снова и снова. Но для Светланы расстояние измерялось не километрами — одиночеством.
За одиннадцать лет мать приезжала к ним всего дважды. Первый раз — когда Лесе исполнился годик. Светлана провела тогда две недели подряд критикуя всё: квартиру («тесная»), еду («никакая»), соседей («чудаки»), погоду («гнетущая»). Второй визит состоялся четыре года назад — закончился он скандалом из-за того, что Леся отвечала бабушке по-немецки всякий раз, когда забывала русское слово.
– Ты делаешь из неё чужую! – обвиняла Светлана. – Она даже родной язык забывает!
Но Леся ничего не забывала: она свободно говорила на двух языках и легко переходила с одного на другой — настоящее чудо! Только объяснить это матери было невозможно понять или принять.