— Мам, папа совсем с ума сошёл? Как он мог такое сказать?
— Он просто выразил то, что у него на душе.
— Но это же несправедливо! Ты для него всё сделала — и карьеру отложила, и детей воспитала, и дом создала!
— Я понимаю. Но ему этого оказалось недостаточно.
— Мам, а ты что теперь собираешься делать?
— Не знаю, Яринка. Честно — не знаю.
— Хочешь, приезжай ко мне? Поживёшь немного, подумаешь?
— Спасибо тебе, но нет. Мне нужно самой во всём разобраться.
Поздним вечером Владислав вернулся домой с огромным букетом алых роз.
— Оксанка, прости меня. За вчерашнее… Я был неправ.
Оксанка молча взяла цветы и поставила их в вазу.
— Владислав, присядь. Нам надо серьёзно поговорить.
Они устроились в гостиной. Мужчина выглядел виноватым и напряжённым.
— Я много думала сегодня, — начала Оксанка. — О нас с тобой, о семье… о том, что ты сказал вчера вечером.
— Оксанка, я не хотел тебя ранить…
— Позволь мне договорить. Ты сказал тогда: тебе стыдно за меня. Что я не соответствую женам твоих коллег. Что ты хотел бы видеть рядом другую женщину.
— Это вырвалось… я вспылил…
— Но ведь это была правда. И знаешь что? Я даже благодарна тебе за эти слова.
Владислав удивлённо посмотрел на неё:
— Благодарна?
— Да. Потому что впервые услышала то, что ты действительно обо мне думаешь. Десять лет я жила в уверенности: ты любишь меня такой, какая я есть. А оказывается — просто терпел рядом со мной.
— Нет! Я люблю тебя…
— Нет, Владислав… Любящий человек не испытывает стыда за того, кого любит. Он не прячет его от других и не мечтает заменить кем-то ещё.
Он промолчал в ответ на её слова.
Оксанка продолжила:
— Я приняла решение: буду меняться. Но не ради тебя — ради себя самой.
Он нахмурился:
— Что ты имеешь в виду?
— Запишусь в спортзал. Начну заботиться о себе по-настоящему. Найду работу — младшему уже шестнадцать лет, он вполне самостоятельный парень. Хочу жить полной жизнью наконец-то!
Владислав оживился:
— Это замечательно! Оксанка, я помогу тебе! Наймём тренера или стилиста…
Она остановила его движением руки:
— Не нужно помощи. Всё сделаю сама — для себя и только для себя.
Он попытался возразить:
— Но мы же семья…
Она покачала головой:
— Семья строится на уважении и принятии друг друга такими, какие мы есть… А если муж стесняется своей жены — это уже не семья… Владислав… я пока не знаю точно, как дальше будет между нами складываться… Возможно прощу тебя со временем… а может быть и нет… Посмотрим…
Он потянулся к ней:
— Давай попробуем всё изменить! Я тоже постараюсь стать другим!
Оксанка спокойно ответила:
— Не нужно меняться ради кого-то другого… Лучше быть честным хотя бы с собой… Ты вчера сказал правду… И теперь я буду жить исходя из этой правды…
Он нахмурился:
— Что именно ты имеешь в виду?
Она посмотрела прямо ему в глаза:
— Больше никаких попыток угодить твоим ожиданиям или подражать женам твоих коллег… Отныне я буду такой женщиной, какой хочу быть сама…
Владислав замолчал; видно было по нему — он переваривал каждое её слово…
Спустя несколько дней Оксанка действительно начала действовать: записалась в спортзал и стала посещать его трижды в неделю — вовсе не ради похудения или внешнего эффекта: ей хотелось чувствовать себя сильной и здоровой женщиной…
Позже она устроилась администратором в небольшую фирму: зарплата была скромной по меркам Киева — но зато это были её собственные деньги… А главное — появилось чувство нужности миру за пределами дома…
Купила себе пару новых нарядов: недорогих вещей из масс-маркета — но тех самых «своих», которые подчёркивали её стиль… Раз в месяц стала ходить к косметологу…
Прошло три месяца — изменения стали очевидны даже окружающим: она сбросила восемь килограммов; тело подтянулось; осанка стала уверенной; макияж стал другим; одежда сидела лучше… Главное же было внутри: появилась внутренняя опора на саму себя…
Владислав смотрел на неё с растущим изумлением каждый день…
― Оксанка… ты выглядишь потрясающе!
― Спасибо тебе…
― Может быть… выберемся куда-нибудь вместе? В ресторан или театр?
― Сегодня никак нельзя ― у меня встреча с подругами…
― С какими ещё подругами?
― Из спортзала… Мы каждую пятницу собираемся вместе…
Он нахмурился:
― То есть теперь каждую пятницу ты уходишь из дома?
― Да… Есть какие-то возражения?