— Ну что же, берите продукты и готовьте так, как вам по душе, — прозвучала фраза, после которой девочки неуверенно поднялись из-за стола.
— Давайте-давайте, не стесняйтесь, доставайте творог, — подбодрила она их.
Женщина наблюдала за тем, как девочки суетливо перебирают ингредиенты. Помогать им она не собиралась — стояла в стороне с равнодушным выражением лица. Вмешалась только тогда, когда сырники начали заметно подгорать.
— А теперь пробуйте сами. Посмотрим, понравится ли вам ваше собственное творение.
Владислава вышла из комнаты и вскоре вернулась на кухню в том самом платье, которое сестры испортили.
— Оно же… порвано… — прошептала Марта, заметив сквозь разрез нижнее белье Владиславы.
— Правда? А я и внимания не обратила. — Она отломила кусочек подгоревшего сырника и попробовала. — Уф… пересластили и пригорели. А эти вообще рассыпались. Но другой еды нет — ешьте то, что приготовили сами.
— Мы не будем! — с этими словами сестры ушли к себе в комнату.
«Это ещё цветочки», — подумала Владислава с усмешкой.
Ростиславу она ничего говорить не стала и продолжала держаться бодро при нём.
Позже вечером она вошла в спальню:
— А вы чего ещё не спите?
— Простыня колется… там крошки какие-то… — пожаловалась Злата.
— Откуда бы им взяться? — удивление на лице Владиславы выглядело вполне искренним.
— Это ты нам насыпала! Ты специально это сделала! — обвинили её девчонки хором.
Владислава рассмеялась:
— Наверное вы печенье ели в кровати. Вот от него и крошки остались. Берите простыню и идите вытряхивать её в ванную.
—————
Близняшки с зелёными глазами и светлыми косичками всё ещё настороженно относились к новой женщине в доме. Раньше Владислава предлагала им заплести волосы или спрашивала о любимых блюдах. Теперь же она полностью отстранилась: ни заботы, ни участия — только холодная отстранённость.
Соленая каша по утрам да подложенные крошки стали для них своеобразным ответом на их проделки. Как мячик от стены возвращался каждый их выпад обратно к ним же.
— Мы всё папе расскажем! Он тебя прогонит! — возмущалась Марта.
— И кто тебе поверит? Посмотри хотя бы на моё платье…
Следующие семь дней девочки внимательно следили за Владиславой: та молчаливо занималась делами по дому и никак не реагировала на их выходки. Ростислав приходил поздно с работы, уставший до предела; жаловаться ему она не хотела да и смысла уже не видела…
Прошёл ещё месяц. Девочки стали вредничать меньше, но отношения между ними так и оставались натянутыми: тепла или доверия по-прежнему не было.
В одно субботнее утро Владислава собрала грязное бельё для стирки. Открыв шкафчик над стиральной машинкой, она достала чемодан с вещами потеплее – теми самыми, которые так и остались нетронутыми со времени переезда.
Открыв его молнию до конца, женщина машинально сняла с плечиков несколько вещей рядом – будто хотела окончательно разобраться со своими вещами… но вдруг остановилась. Села рядом на пол – одежда словно напомнила ей о чём-то важном…
За два месяца жизни в квартире Ростислава она ощутила всю тяжесть перемен: несмотря на порядок вокруг – всё убрано её руками – внутри неё царило чувство чуждости этому пространству…
Ростислав был ей дорог; рядом с ней он будто ожил заново… Но вот отношения с его дочерьми оставались непробиваемой стеной холода…
— Не выходит у меня быть мамой… а ведь я так старалась… — прошептала Владислава себе под нос…
Ни ласка её душевная, ни забота искренняя – ничто не растопило сердца этих двух маленьких упрямиц… Даже попытка отвечать им тем же лишь усиливала отчуждение…
Она аккуратно сложила свитер обратно в чемодан – туда он идеально помещался… Глянула на платье и костюм… почему-то захотелось заплакать… Но нет – нужно держаться…
Сидя спиной ко входу в комнату девочек, она даже сразу не заметила двух пар глаз за своей спиной…
Девчонки стояли тихо у дверей… затаив дыхание… наблюдали за ней…