Тамара, подслушав разговоры, тоже не уставала рассказывать о братике.
Ольга же молчала.
Ей всё чаще являлась во сне крошечная девочка с глазами Игоря.
На третьем УЗИ врач наконец-то сообщила: – Девочка!
Поздравляю!
У Ольги словно тяжесть с души упала.
Почему-то стало легче – теперь не нужно было бояться огорчить свекровь.
Хуже уже не случится.
Когда Нина Ивановна узнала новость, она сжала губы: – Ну что ж… может, в третий раз повезёт. – Мама, – голос Игоря прозвучал холодно и решительно, – давай сразу проясним.
Мне совершенно безразлично, сколько детей у нас будет – двое, трое или пятеро.
И пол их тоже не важен.
Это мои дети, и либо ты принимаешь их такими, какие они есть, либо ты знаешь, что тебя ждёт.
Если тебе невыносимо иметь внучек – можешь не приходить.
Но если решишь прийти – люби их такими, какими они есть.
Ксюша появилась на свет в декабре, как и её старшая сестра.
Когда Нина Ивановна вошла в палату, Ольга не стала извиняться или оправдываться.
Просто произнесла: – У нас дочка.
Три килограмма двести граммов, пятьдесят два сантиметра.
Свекровь открыла рот, но замолчала под тяжёлым взглядом сына.
Она лишь поставила на тумбочку букет гвоздик.
Виктор Семёнович, как и раньше, навещал их по вечерам – теперь уже с двумя игрушками для каждой из внучек. – Вот зайка для Ксюши, а это мишка для Тамары, – говорил он, слегка смущаясь и улыбаясь в усы.
Тамара с радостью показывала бабушке и дедушке сестрёнку: – Ксюша совсем маленькая!
А я уже большая, буду ей помогать!
Нина Ивановна вздыхала, но не говорила ни слова.
Теперь она навещала их реже, в основном по праздникам.
Если же начинала говорить о наследнике, Игорь тут же менял тему: – Мама, расскажи лучше, как собираетесь крышу на даче чинить.
К лету они всё же переехали – нашли более просторную квартиру, тоже съёмную, но с двумя комнатами.
Ксюша уже уверенно держала голову и улыбалась, когда Тамара корчила ей смешные рожицы.
В маленькой детской по чуду умещались две кроватки, столик для рисования и корзина с игрушками.
Большая часть принадлежала дедушке.
Нина Ивановна по-прежнему вздыхала при каждом визите, но теперь старалась делать это тише.
Её жалобы про наследника стали звучать неуверенно – возможно, потому что Игорь тут же прекращал такие разговоры, не давая им развиваться.
В конце июня они выбирались на дачу.
Виктор Семёнович затеял ремонт крыши – решил делать всё сам, без помощи рабочих.
Тамара вертелась рядом, пока дедушка готовил инструменты, и с важным видом спрашивала: «А это зачем? А это что?» Вечером, когда Ксюша заснула в коляске на веранде, а Тамара играла у песочницы, взрослые пили чай, и вдруг Нина Ивановна сказала: – Знаете… Настька в детстве была моей точной копией.
Такой же непоседой.
Ольга с Игорем обменялись взглядами.
Свекровь никогда прежде не сравнивала внучку с собой. – И такая же аккуратистка, – добавил Виктор Семёнович, улыбаясь в усы. – Смотри, какие гвозди он мне аккуратно разложил.
Прямо как ты когда-то на работе – всё по полочкам.
Нина Ивановна хмыкнула и отвернулась.
Но Ольга успела заметить, как уголки её рта слегка поднялись.
Через неделю свекровь впервые провела с внучками целый день – Ольге с Игорем нужно было по делам в город.
Когда они вернулись, перед ними предстала умиротворяющая сцена: Тамара с бабушкой лепили пирожки, а Ксюша спокойно спала в кроватке. – Не возражаешь, что она такая грязная? – спросила Нина Ивановна, указывая на старшую внучку, испачканную в муке. – Зато посмотри, какие красивые пирожки получаются.
У меня тоже не сразу получалось защипывать их – только к десяти годам научилась…