Эту женщину Анастасия заметила ещё во время похорон: она держалась поближе к группе сельских родственников и всё время вытирала глаза носовым платком. Но на деревенскую жительницу она не походила — слишком изысканное пальто, слишком аккуратная причёска. Тогда Анастасия не стала задумываться, кто она такая.
Теперь же с фотографии на неё смотрела та же женщина — взгляд у неё был лукавый, почти кокетливый, а волосы длиннее и заплетены в старомодную косу.
На другом снимке эта женщина обнимала Александра за шею и смотрела на него с нежностью в глазах.
А на третьем фото Александр сидел на расстелённом пледе у какой-то реки, рядом устроилась та самая женщина, держа на коленях девочку с такими же рыжими непослушными волосами. Похоже, они выбрались на пикник. Девочка была похожа и на женщину, и одновременно — на Александра. Так что долго гадать о том, кем они приходятся отцу, Анастасии не пришлось.
«Как сцена из фильма», — промелькнуло у неё в голове.
Сесть за ноутбук отца попросила Наталья.
— Он что-то упоминал о завещании… — проговорила она едва слышно. — Надо проверить… вдруг он действительно что-то оставил…
Наталья призналась, что ей невыносимо заниматься этим самой — она была совершенно разбита. Это неудивительно: смерть Александра была внезапной и ничем не предвещалась. Он всегда следил за здоровьем: бегал по утрам, контролировал уровень холестерина, регулярно проходил обследования. В отличие от Натальи — та болела постоянно столько лет, сколько себя помнила Анастасия.
— Вы меня в могилу сведёте! — часто повторяла Наталья. — Потом будете плакать – да поздно будет!
Анастасия с отцом всегда старались быть осторожными рядом с ней – словно боялись спровоцировать беду. Но случилось всё наоборот – ушёл Александр.
В его кабинете до сих пор витал аромат любимого парфюма Dior Homme – другого он никогда не признавал. Теперь этот запах казался Анастасии самым горьким из всех возможных.
Она сидела за тяжёлым письменным столом отца – тем самым, за которым он работал по вечерам и говорил: «Не мешай мне сейчас, зайка – я стараюсь ради твоего будущего в Сорбонне». Учёба во Франции так и осталась мечтой… Зато стол всё ещё будто хранил тепло его рук.
Пароль к ноутбуку никак не поддавался угадыванию. Пришлось звонить бывшему парню с просьбой помочь взломать систему.
Остап ушёл от неё ради другой девушки – хрупкой скрипачки Александры. Тогда Анастасия переживала очень тяжело: слёзы лились неделями подряд… Если бы не поддержка Александра – неизвестно вообще, как бы она справилась с этим ударом. Отец вытянул её из этого состояния: ободрял её шутками и отвлекал разговорами до тех пор, пока она снова не начала улыбаться. Со временем отношения с Остапом стали ровными – он действительно умел взламывать любые устройства без труда.
Внутри ноутбука царил идеальный порядок: папки «Налоги», «Договоры», «Фотографии». Папки под названием «Завещание» обнаружено не было. Из любопытства Анастасия открыла раздел с фотографиями – просто посмотреть содержимое… И наткнулась на странную папку под названием «Орися».
Сразу стало ясно: Наталье знать об этом нельзя ни при каких обстоятельствах. Но удалить снимки рука тоже не поднялась – вместо этого девушка скопировала их себе на флешку и принялась изучать почту Александра в поисках хоть каких-то сведений об этой женщине… Но ничего больше найти ей так и не удалось. Можно было бы попросить Остапа покопаться глубже… но почему-то стало неловко даже думать об этом.
Возможно именно потому, что мысли об этой женщине занимали её голову всё чаще… Орися сама дала о себе знать: написала сообщение через социальные сети:
«Здравствуйте! Меня зовут Орися. Я знала вашего отца… Можем ли мы встретиться?»
От неожиданности у Анастасии пересохло во рту; пока печатала ответ Орисе — начала кашлять от волнения… Договорились встретиться в кафе неподалёку от дома – видимо, Орися знала адрес заранее.
Они заказали кофе; между ними повисло затянувшееся молчание – обе явно терялись в догадках о том, как начать разговор.
— Вам не стоило приходить тогда… на похороны… — наконец сказала Анастасия; голос прозвучал резко и немного уязвлённо даже для неё самой.
Орися взглянула на неё с лёгкой грустью во взгляде – почти незаметной жалостью:
— Мы были вместе пятнадцать лет… У меня было право проститься…
Пятнадцать лет… Эта цифра прозвучала как удар стекла о камень: это был вовсе не мимолётный роман… Это была целая параллельная жизнь — построенная рядом со своей собственной жизнью Анастасии… Жизнь тайная и двусмысленная…
— Он любил вашу мать… — произнесла Орися тихо, будто отвечая прямо её мыслям. — Он хотел защитить её чувства… боялся причинить боль… Что касается меня…
Она отвела взгляд к окну; Анастасии вдруг захотелось узнать хоть краешек того прошлого мира Ориси — того самого мира по ту сторону стекла…