Отец этой девушки, как выяснилось, находится под следствием, а сама она вовсе не занимается парфюмерией — её доход идёт от размещения личных снимков на платной платформе. София показала их мне.
Оксана прекрасно понимала, что фотографии ненастоящие — современные технологии вроде фотошопа и нейросетей способны на многое. Но её свекровь об этом не догадывалась — в её голосе звучала ярость. Оксана слушала молча, прижав трубку к уху. Вдалеке раздался глухой, сердитый голос свёкра.
— Передай Назару: завтра он должен быть у нас. Один. И скажи ему, что если он собирается променять всё, что имеет, на эту авантюристку с духами — пусть забудет о наследстве и моих связях. Его карьера на этом закончится.
Оксана ощущала себя фигурой в чужой игре — ею распоряжались более решительные и влиятельные люди: Зоряна и собственная свекровь. Но ради детей и сохранения семьи ей приходилось терпеть.
Назар вернулся от родителей бледный и напряжённый. Не говоря ни слова, он прошёл в кабинет и захлопнул за собой дверь. Оксане хотелось устроить скандал, высказать всё мужу в лицо. Но она сделала вид, будто ничего не произошло.
На следующий день позвонила Зоряна.
— Ну как? Получилось? Главное теперь — держать его рядом. Кстати насчёт первой скрипки… Всё решено. Через месяц выйдет приказ.
— Как тебе это удалось? — спросила Оксана с волнением в голосе.
Зоряна замешкалась на секунду:
— Не углубляйся в подробности. Главное — результат. Будь ласковой с ним. Он не должен догадаться, что ты всё знаешь. И займись собой наконец — для него важно видеть рядом ухоженную женщину.
Оксана почувствовала обиду на Зоряну, но записалась на занятия йогой — раз уж ей так по душе Индия, может быть йога тоже придётся по вкусу? Хотя больше всего Оксану привлекали индийские танцы: тайком от мужа она включала клипы с болливудскими песнями и пыталась повторять движения перед зеркалом, обернувшись в шёлковую простыню вместо сари.
Постепенно ситуация начала выравниваться: благодаря йоге Оксана действительно стала выглядеть лучше; Назар даже сделал ей комплимент. Видимо работа в оркестре отвлекла его от наглой студентки. Свекровь регулярно вызывала Назара к себе для контроля над ситуацией; Зоряна тоже явно следила за развитием событий. И всё же Оксана чувствовала себя чужой среди своих мыслей: ей хотелось поговорить с мужем откровенно, признаться, что знает правду и услышать от него слова любви.
Когда Назар снова отправился к родителям «на ковёр», Оксана решила обсудить свои переживания с Зоряной. Позвонила ей – но та не ответила. «Наверное занята», – подумала Оксана и заехала в супермаркет за чем-то к чаю перед тем как поехать к подруге домой.
Дверь открыл Назар – рубашка была расстёгнута, а в руке он держал банковскую карту. Похоже ждали доставку еды – догадалась Оксана… Правда оказалась до ужаса простой – дыхание перехватило от осознания происходящего.
— Мы должны его спасти… — произнесла тогда Зоряна.
Мы.
Это «мы» обрело новый смысл…
Назар беспомощно открывал рот – словно рыба без воды… Изнутри донёсся голос Зоряны:
— Ну что там, милый? Пиццу уже принесли?
Слушать их нелепые оправдания сил у Оксаны не было… Она вылетела из подъезда почти бегом, перескакивая через ступеньки лестницы… Как добралась до старинного дома сталинской эпохи, где жили её свёкры – она не помнила… Руки дрожали так сильно, что едва держали сумку; глаза были полны слёз…
Свекровь встретила её у двери – облачённая в бархатный домашний костюм…
— Оксана? Что случилось? С детьми всё хорошо? – тревога прозвучала даже сквозь строгость тона…
— С детьми всё нормально… Можно поговорить?
Они прошли в гостиную… Оксана опустилась в кресло и прямо посмотрела в холодные умные глаза женщины, которая когда-то сочла её достойной своего сына…