— Говори! Я рядом! — воскликнула она, встряхивая его за плечи.
— Пёс… В мусорке у школы. Лежит, не может подняться. Хотел помочь, но она зарычала… А на улице мороз, сверху мусор сыплется… — Слёзы скатились по его щекам, оставляя на коже влажные следы.
Оксана облегчённо выдохнула: с сыном всё в порядке. Но тревога за его сердце вновь охватила её.
— Где именно? — спросила она, уже мысленно составляя план действий.
— У Тополиной аллеи, возле спортзала. Пойдём сейчас! Она замёрзнет!
— Ты кого-нибудь звал на помощь?
Он опустил голову:
— Звал… Все отмахивались. Говорили: «Сама справится», «Не твоё дело». Никто не захотел…
Оксана посмотрела на измученное лицо Данила. Ночь, мороз, идти далеко…
— Послушай, Данило. Уже поздно и очень холодно. Давай ты переоденешься, согреешься немного, а утром пойдём проверим. Если собака всё ещё там — вызовем спасателей. Хорошо? Ты же весь продрог… Иди умойся.
Мальчик молча начал расстёгивать куртку — пальцы у него дрожали от холода.
Самое главное — иногда нужно надеяться на лучшее и держаться ради тех, кто нуждается в тебе.
— Мам… а если она не доживёт до утра? — прошептал он с болью в голосе.
— Это дворняга, сынок. Они выносливые: густая шерсть защищает их от холода. Одна ночь — это ещё не конец, — твёрдо произнесла Оксана, хотя внутри всё сжалось от тревоги.