— Ты просто завидуешь! Завидуешь, что он молод, что перед ним открыты все дороги, что он может позволить себе многое…
Тамара издала сухой, короткий смешок, словно щелчок кнута.
— Я? Да, ты не ошибаешься, я завидую. Я завидую его искусству жить за чужой счёт и полагать, что все вокруг обязаны ему. А меня бесит твоя наглость и слепота. И скажу тебе, Сергей, если ты выделишь ему даже копейку из семейных средств на эту поездку, я восприму это как кражу. Не у семьи, а лично у меня. И последствия будут тебе крайне неприятны.
Она обошла его, словно обходят столб, и направилась на кухню. В комнате повисло её обещание — холодное и неизменное, как закалённая сталь. Сергей остался стоять в коридоре, наблюдая за ней. Его выражение лица сменилось с обиженного на злое и упрямое. Он достал телефон, быстро набрал номер и приложил его к уху. Он ещё не потерял игру, просто менял стратегию.
Тамара стояла у кухонной столешницы и размеренно шинковала лук. Нож в её руке двигался с механической аккуратностью, отсекая тонкие, почти прозрачные кольца. Её глаза оставались сухими и предельно сосредоточенными, не позволяя едкому соку заставить себя плакать. Эта монотонная работа помогала ей отвлечься, превратить бурлящую внутри ярость в простое, ритмичное движение. Она слышала шаги Сергея в коридоре, как он что-то тихо бормотал в телефон, но не обращала внимания. Она уже высказала своё мнение. Вопрос был закрыт. Внезапный звонок в дверь прозвучал резким ударом, прорезав тяжёлую тишину квартиры. Тамара замерла, её рука с ножом на мгновение застыла над доской. Она знала, кто стоит за дверью. Сергей не спешил открывать, выжидая несколько секунд, давая понять, что теперь ход за ним, его ответ.
Дверь распахнулась, и на пороге возник Игорь. Свежий, отдохнувший, в модных кроссовках, без сомнения стоивших как недельный запас продуктов, с лёгкой, самодовольной улыбкой на лице. Он не выглядел человеком, приехавшим решать семейные разногласия. Он походил на наследного принца, пришедшего забрать то, что ему положено по праву рождения. Заглянув через плечо брата, он увидел Тамару на кухне, и его улыбка расширилась.
— О, Тамарка, привет! Мы тут с Серёжкой как раз маршрут обсуждаем. Думаем, может, в Коблево заглянуть. Что скажешь?
Он вошёл в квартиру, привнеся с собой аромат дорогого парфюма и полную уверенность в своей неотразимости. Сергей тут же встал рядом, и они вместе образовали непоколебимый союз, противостоящий ей в одиночку.
— Вот, Игорь, я же говорил тебе, — произнёс Сергей, обретая прежнюю уверенность. Он смотрел не на Тамару, а на брата, ища в его лице поддержку. — Тамара почему-то против. Считает, что ты не заслуживаешь отдых. Считает, что это слишком большая нагрузка на наш бюджет.
Игорь окинул кухню снисходительным взглядом, задержав внимание на сковороде с луком. Его лицо выражало лёгкое, почти пренебрежительное удивление.
— Серьёзно? Тамара, да что за мелочи ты говоришь. Это же не на новую машину. Просто небольшое путешествие, чтобы отпраздновать завершение важного этапа в моей жизни. Пять лет я трудился, чтобы получить этот диплом. Разве я не имею права на маленький подарок? На восстановление сил перед тем, как начну строить карьеру и, между прочим, помогать вам всем.
Тамара молча отложила нож на доску. Она повернулась к ним, опёрлась бёдрами о столешницу и скрестила руки на груди. Смотрела прямо на Игоря, полностью игнорируя Сергея.
— Трудился? — произнесла это слово так, будто пробовала его на вкус и оно оказалось испорченным. — Игорь, пахала здесь я. Пять лет. Чтобы оплачивать твою «трудовую» деятельность. Каждый семестр, каждую пересдачу, каждую курсовую, которую ты заказывал у других, потому что самому лень было. Твоя эпоха завершилась за мой счёт. И праздник по этому поводу устраивать ты будешь за свой счёт.
Игорь перестал улыбаться. Его лицо стало суровым и неприятным. Он не ожидал такого прямого отпора, особенно в присутствии брата, который всегда был его надёжной защитой.
— Что с тобой? Откуда столько злости? Мы же семья. Семья должна поддерживать друг друга. Сергей всегда это осознавал.