Ярина задержалась на работе, и из-за этого весь её вечер пошёл наперекосяк.
Вместо того чтобы спокойно заняться ужином под фоновое бормотание любимого сериала на планшете, ей пришлось спешно сновать по кухне, пытаясь за какие-то двадцать минут соорудить что-то съедобное из курицы и овощей.
Она ощутила лёгкое раздражение — привычное, почти домашнее. Такое бывало примерно раз в неделю. Обычно в такие вечера Михайло встречал её у двери с бокалом вина и словами:
— Яриночка, присядь, отдохни. Я сам всё сделаю.
Но сегодня в прихожей его не оказалось. Замок щёлкнул ровно в половине девятого.
Стоя у плиты, Ярина почувствовала, как напряжение постепенно уходит из плеч. Сейчас он войдёт, обнимет её, поцелует в макушку с запахом жареного лука — и вечер снова обретёт уют.
Михайло появился на кухне молча. Сняв пальто, он повесил его на спинку стула и опустился за стол с тяжёлым вздохом.
— Ты голоден? — спросила Ярина, помешивая содержимое сотейника.
— Нет… аппетита нет совсем, — ответил он устало и провёл рукой по лицу.
Он выглядел измученным и озадаченным — так бывало после особенно сложных дней на работе.
— Что-то произошло?
— Сегодня разговаривал с мамой… — начал он глухо, не поднимая взгляда.
Ярина выключила плиту. В его голосе прозвучало что-то такое, что заставило её насторожиться.
Лариса была женщиной волевой и категоричной; она редко звонила без веской причины. Её звонки обычно означали новые обязательства или внезапные решения, о которых сообщалось уже постфактум.
— И о чём вы говорили? — спросила Ярина ровным тоном.
Михайло наконец посмотрел ей в глаза. Его взгляд был виноватым и немного уклончивым — таким он становился всегда, когда чувствовал себя неправым и пытался подобрать мягкие слова для объяснения.
— У нас скоро годовщина… двадцать пять лет вместе. Это ведь серьёзная дата…
— Конечно знаю, Михайле! — улыбнулась она. — У меня даже есть идея: хотела обсудить это с тобой на выходных. Может быть, съездим ненадолго туда же… в тот пансионат у озера? Помнишь?
Он поморщился так, будто почувствовал резкую боль где-то внутри. Было ясно: её предложение ему не по душе.
— Понимаешь… Мама считает иначе. Говорит: четверть века совместной жизни нужно отмечать масштабно и обязательно всей семьёй. Если мы проигнорируем это – она воспримет как личную обиду…
— Семьёй? В каком смысле? — удивлённо переспросила Ярина.